Томас задумчиво спросил — что либо известно о его предпочтениях!?
Канарис развел руками — практически ничего. Человек никто, про личную жизнь которого ничего не известно и, принимая во внимание тот объем работ, в котором он принимал участие, я сомневаюсь, что она у него вообще есть.
Канцлер отметил — когда я его видел в сопровождении комиссара НКВД в лагере для военнопленных военнослужащих СС, он мне не показался человеком, находящимся в подчиненном положении, для комиссара он был скорее старший товарищ, чем поднадзорный.
… Ну, в таких структурах как НСДАП и КПСС одно другому не мешает.
Хотя, по имеющейся у нас информации, он скорее тяготеет к техническим вопросам, чем к политике.
Да, кстати, а эта испанка, которую вы внедрили в структуру НКВД от нее есть какая ни будь информация!?
Мюллер рассмеялся — насчет внедрили, даже в порядке хвастовства не скажу.
Скорее ее у нас просто отобрали, причем очень жестко поставив перед фактом. Боюсь, что мы с ней еще встретимся — эта особа обид не прощает, а ее видели в окружении группы кураторов, то есть в команде Гесты. Думаю, что ее перевербовка, это его идея, хотя выглядит это все достаточно странно.
Вполне возможно, что это странно только для нас — задумчиво произнес Томас — Геста человек другого времени и другого мира. Наверно, он смог разглядеть в ней нечто большее, чем проститутку, пригодную для агентурной работы. Если вам, господа, когда ни будь, при выполнении ваших обязанностей придется с ней столкнуться, проявите к ней уважение просто как к женщине. Возможно, это не будет лишним.
Канцлер некоторое время помолчал, думая о чем то о своем, затем продолжил.
Господин Канарис, вы ездили с инспекционной поездкой в Африку. Я внимательно прочитал отчет, но мне хотелось бы знать ваше личное мнение. Причем именно по русской зоне влияния. Наши специалисты работают вполне традиционно и их действия особых вопросов не вызывают.
… Первое, что на себя обратило внимание, это то, что в Южной Африке, где наши и русские интересы пересекаются, работает в основном молодежь, причем с очень необычным для советских выдвиженцев психотипом.
Практически нет крикливых лозунгов или попыток пропаганды. Причем это не установка сверху, а именно особенность характера данного типа людей и результат воспитания. Я бы сказал, что по своим базовым установка это скорее норвежский или финский тип людей — сдержанные; очень обстоятельные в работе и не спешащие делать однозначные выводы.
Они умеют отстаивать свою позицию в деловых вопросах, тщательно прорабатывая тему, но не пытаются, как например янки, имея преимущество, подгрести все под себя. У них есть понимание того, что партнерство должно быть взаимовыгодным.