— Здравствуй, бабушка.
— Кто осмелился прийти сюда? — спросила подслеповатая старуха.
— Это я, твоя внучка.
— Уходи скорее, внученька, пока цела. Не ровен час нагрянет душегуб проклятый, змей, злодей семиглавый, несдобровать тебе, да и мне головы не сносить.
— Не бойся, бабушка. Расскажи лучше о змее, авось я с ним совладаю.
— Где уж тебе! Какие лихие молодцы с ним сражались, всех погубил, никого в живых не оставил. А кого сразу не убил, в подземелье запер. Там они, несчастные, смерти дожидаются. Беда людям. Кто в схватке со змеем не погиб и в неволю не попал, те из города ушли, в лесу прячутся. Уходи, внученька, не искушай судьбу. Если останешься, сегодня же и погибнешь.
— Нет, бабушка, не уйду. Уж больно мне этот дворец по душе пришелся. Говорят ведь: «Для мухи в меде — сладкая смерть, а мед от мушиной смерти не испортится». Всего здесь вдосталь. Как же все змею оставить и невинных людей не спасти! Лучше подскажи, как с семиглавым совладать.
— Ох, несчастье на мою старую голову! — застонала старуха.— Чувствую, не дожить мне до завтрашнего утра. Ну да ладно. Помогу тебе, коли ты такая смелая. В главном покое дворца на золотом гвозде висит острый меч. Только им можно убить змея. Ты меч возьми, а гвоздь по самую шляпку в стену вбей. Смотри, не забудь это сделать, а то меча на змея не поднимешь. Когда змей сюда явится, он перво-наперво ко мне заглянет, есть потребует. Я ему горшки с едой и питьем выставлю. Он наестся-напьется, захочет вздремнуть. Отправится в главный покой. Ты наготове будь, только он головы в дверь просунет — руби. Если замешкаешься, ничто нас не спасет. Сами погибнем и томящихся в подземелье людей не вызволим. Завтра же всех проклятущий гад живьем съест.
Не успела старуха эти слова вымолвить, как во дворе завыл ветер, столб пыли поднялся до небес, все вокруг потемнело. Газель стремглав бросилась в главный покой и там притаилась. Еще мгновение, и во дворец вползло семиглавое чудовище.
— Фу, фу, чужим духом пахнет,— прогремел змей.— Кого ты в моем дворце прячешь, кухарка?
— Никого здесь нет,— пробормотала старуха, ни жива ни мертва от страха.— Почудилось тебе. На вот, поешь лучше.
Она поставила перед змеем горшки с едой. Змей жадно набросился на съестное. В каждый горшок сунул по голове и мигом все проглотил, крошки не оставил.
Насытясь, он сказал:
— Коли ты меня обманула, старая, пеняй на себя — съем. Но прежде пойду сосну, притомился я сегодня.
Он подполз к главному покою, сунул голову в дверь. Киджипа держала меч наготове. Только змеиная голова оказалась в опочивальне, газель ее отсекла. Змей даже боли не почувствовал. Сунул вторую голову. Газель опять мечом взмахнула, отрубленная голова упала к ее ногам.