Голова упала набок. Ларин словно в тумане увидел разбросанные по бетонному полу картонки, скомканные газеты, бычки, пустую бутылку из-под водки с надорванной этикеткой. Последняя была так близка…
Гигант с брутальным фейсом убрал одно колено с руки противника и, надавив им на горло Андрея, стал душить. Ларин закашлялся – глаза, казалось, вылезут из орбит. Уже ни на что не надеясь, он потянулся высвободившейся рукой к бутылке. Его пальцы едва коснулись влажного горлышка. Чуть-чуть не хватало, чтобы завладеть ею.
А богатырь продолжал душить. Губы Андрея посинели – запас воздуха в его легких был на исходе.
Ларин тянулся за бутылкой, понимая, что это его единственная надежда. Фаланга указательного пальца вошла внутрь горлышка. Андрей тут же подтянул пустую тару поближе. Пятерня моментально сомкнулась на горлышке.
Гигант даже не сразу понял, что произошло. В голове у него раздался странный гул. И лишь увидев осыпавшиеся на лицо Андрея осколки и хлещущую на них сверху кровь, он потрогал свою голову, а затем взглянул на ладонь. Она вся была в крови.
– И… все-таки… я… тебя… уделал… – пробормотал Андрей, прежде чем перед его глазами погас свет…
Убрав колено с горла отключившегося Ларина, гигант поднялся и, обнажив зэковские татуировки, сорвал с себя майку. Тут же туго обмотал ею окровавленную голову. Перед глазами богатыря все плыло, но он продолжал держаться на ногах.
…Балаболившие на лавке бабки тотчас же смолкли, увидев, как из подъезда девятиэтажки вышел какой-то татуированный громила с повязкой на голове, тащивший на плечах избитого, вывалянного в пыли и побелке Ларина. При полном молчании гигант открыл багажник «Лады», с трудом вместил туда немаленького Ларина, поджав тому ноги в коленях, и хлопнул крышкой. Затем сел за руль, провернул ключ в замке зажигания и медленно покатил по двору.
– Вообще алкашня опупела. Мало того что бухают у нас на чердаке, так еще и бои устраивают, – глядя им вслед, возмутилась одна.
– Ничего-ничего. Ладутько с этой шушерой разберется. Обещал ведь, что будем жить в современном процветающем городе. А я ему верю. Он мужик слова – сказал, значит, сделает, – убежденно произнесла другая…
…Шмаков нервно пыхтел электронной сигаретой, поглядывая на электронные часы, встроенные в панель приборов.
– Что-то слишком долго. Уж не свалил ли он к своим дружкам под гастроном? – даже и не знал, что думать, майор.
– Да не мог. Подъезд у нас на виду. В него зашел – значит, должен из него и выйти, – барабанил пальцами по рулевому колесу капитан Лебедько.
– Не нравится мне все это, – покачал головой Шмаков.