Они даже не успели доесть закуски, когда он предложил уехать.
От удивления она не сразу нашлась с ответом. Но для себя уже все решила. Что может быть хуже, чем торчать тут, ежиться и чувствовать себя уравнением, которое нужно решить. Она не желала быть очередным объектом его исследований.
К тому же она едва могла справиться с охватившим ее возбуждением.
У него дома, сказал он, есть и вино, и еда. Они смогут расслабиться. Она сможет заглянуть в его частную жизнь — для статьи, убеждала она себя, в то время как воображение вовсю рисовало совсем иные картины.
Кэрри нервно сглотнула, встала и взяла сумочку.
— Конечно, поедем, — сказала она таким тоном, будто соглашалась на еще один бокал вина. Она соберет материал для статьи — эксклюзивный материал — и сразу уйдет.
Но в этом докторе Квинелле есть что-то особенное, думала она, пока они ждали такси, нечто такое, что заставляет все внутри сжиматься. И в то же время она злилась на него за то, что он так на нее действует. Он бесил и интриговал одновременно. Увидев его квартиру, Кэрри тут же сделала вывод, что он уже давно ни с кем не встречается. Или очень старается, чтобы ничто не указывало на присутствие женщин в его жизни. Удобное и безликое жилище. Ни одной картинки на стене, даже ни одной подушки на сером диване.
Кэрри стояла посреди этой аскетичной квартиры и чувствовала себя очень маленьким числом в огромном мире этого человека. Ее статья для «Науки и техники» вдруг тоже показалась ей полной ерундой.
А два часа спустя Кэрри чувствовала себя так, будто побывала на Марсе и вернулась обратно. Она не понимала, как все произошло. Он и она, несколько слов, бутылка вина.
— Еще раз? — спросил Броуди.
На самом деле он не ожидал ответа. Они проделали это уже три раза за вечер. Его темная кожа резко контрастировала с ее белой. Через двадцать минут он перекатился на бок.
— Не так уж плохо.
Кэрри с силой ткнула его в бок. Никогда еще она не чувствовала себя такой удовлетворенной. Она достала диктофон из сумочки и четыре последующих часа выспрашивала подробности о его жизни, отношениях с женщинами, достижениях и планах на будущее. Как она и ожидала, на этот раз он был гораздо сговорчивее. Кэрри не заметила, как закончилась пленка и диктофон выключился. Затем, утомленная, она уснула. А проснувшись, вопреки всем своим убеждениям и здравому смыслу, которым обычно руководствовалась, она спросила себя, не было ли это похоже на любовь.