— Лесослав, — спустился навстречу волхв. — Ты сказывал, с Радогостом перемолвиться о чем-то желаешь?
— Ой, — аж поморщился Ротгкхон. — А можно не сейчас? Что-то я сегодня не в себе.
— Не сегодня, завтра, — мотнул головой юноша. — Я как о сем волхву намекнуть попытался, он токмо обрадовался. Завтра он все утро в святилище намерен пробыть, в молитвах и поклонениях. Но ради тебя готов отлучиться. Уж больно счет твой ему чудным показался. Желает подробнее о сем услышать.
— Беда… — глубоко вздохнул вербовщик. — Так просто об этом человеку постороннему не рассказать. Ну да ладно, попробую. Значит, завтра?
— Да. Прямо с рассветом можешь и приходить.
— Угу… — Поняв, что ведет себя неправильно, Ротгкхон обнял Избора: — Спасибо за помощь, дружище. Мне это очень важно. Ныне же извини, как-то нехорошо я себя чувствую. Хочу пойти полежать.
— Квасу выпей. Хорошо освежает и кровь чистит, — посоветовал волхв.
— Да, так и сделаю… До завтра.
И опять в голове мелькнуло: «Если смогу убедить старого волхва — это будет подвиг или нет?»
Чистое безумие.
— А хочешь, сегодня пойдем? — предложил Избор. — Тебе и вправду, по виду, нездоровится… Мудрый волхв тебя зараз и осмотрит, и зелья даст или иное снадобье подберет.
— Завтра, завтра, — вскинул ладони Ротгкхон. — Прости, хочу явиться пред Радогостом свежим и разумным. Просто отосплюсь, и все пройдет.
— Да, выспаться — это верно! — согласился Избор. — Иди, не мучайся понапрасну. И квасу выпей!
— Обязательно!
До своего дома он добрался так же быстро, как ушел. В этот раз калитка оказалась заперта, и он привычно постучал. Кулаком, с силой. Вскоре створка распахнулась, на улицу вышла Зимава в наброшенном на плечи платке. Довольно улыбнулась:
— Вот и я, суженый мой. Заждалась.
Вербовщик огляделся, взял ее за руку, завел на двор, запер калитку на засов.
— Ты чего, Лесослав? — растерялась девушка.
— Нас никто не видит?
— Нет…
Ротгкхон провел ладонями по ее голове, сбрасывая платок, провел снова, на этот раз по густым волосам, наклонился и стал целовать ее глаза, щеки, губы, подбородок, шею, снова губы, лоб глаза, губы, подхватил, закружил поставил на ступеньки крыльца и снова стал целовать. Зимава засмеялась, закинула руки ему за шею и тоже ответила жадными поцелуями, потом прижалась виском к его щеке, наклонив голову к его плечу:
— Что с тобой, любый мой?
— Просто я хотел сказать, что мне приятно прикасаться к тебе. Обнимать и целовать. Всегда. Даже когда нас никто не видит. Всегда… — Ротгкхон сглотнул и торопливо добавил: — Только ты меня все равно встречай на улице, хорошо?