— Нет, ерунда, правда.
Тем не менее он взял ее руку в свою. Разве это было для него не нормально? Он всегда так делал раньше. Может быть, в нем и осталось что-то от того человека, каким он был четыре года назад… Дженна смирилась со своим бессилием и просто чувствовала его сильные руки, его теплые осторожные прикосновения. У нее была всего лишь крохотная царапинка, хотя ранка очень сильно кровоточила, но Тайрен отнесся к ней до смешного серьезно. Он схватил тающий кубик льда и прижал к порезу.
Дженна шумно вздохнула.
— Не больно? — прошептал он, аккуратно водя ледяным кубиком по ее пальцу. — Разрез совсем не глубокий. Шрама не будет.
Она незаметно рассматривала его, как бы со стороны. Ее взгляд скользнул по его шее, задержался на расстегнутом воротничке рубашки. Какая у него гладкая, загорелая и мускулистая грудь. Когда-то она чувствовала эту грудь под своими руками и… своей грудью. Растаявшая водичка покатилась на запястье, где бешено билась жилка.
— Дженна, ужин готов.
Мартин голос долетел, как из другого мира. Дженна отняла у Тайрена свою руку, отвела взгляд и встала.
— Ты должна продезинфицировать ранку. — Тайрен тоже выпрямился. Такой пустяк — эта ранка, и все же — ниточка для общего разговора.
Она кивнула.
— А мне пора. — Он приложил ладонь к груди на уровне сердца в традиционном маорийском жесте прощания, повернулся и пошел к калитке.
Последний шанс! Последняя возможность воспользоваться ситуацией и обойтись без завтрашней встречи.
— Тайрен! — начала она. — Так насчет завтрашнего дня…
Он обернулся.
— Да?
Дженна прикусила губу. Просто смешно. То, что неизбежно, нужно уметь выдерживать. Тайрен заслужил право узнать правду. Тем более, он настаивает на своем праве. Не важно, как завтра пройдет «визит», но с его последствиями она справится. По крайней мере, они оба сбросят четырехлетнюю ношу. Дженна набрала побольше воздуха.
— Мы приедем.
Она стояла над ним в мягком свете молодого месяца и расстегивала блузку, медленно, как обмелевшая река струится по гладким камням. Ни на секунду не сводя с него глаз, она медленно обнажила сначала одно, потом другое плечо. Улыбка расцвела на ее полных губах, когда она опустила руки, и блузка скользнула вниз. И упала на траву к ее босым ногам.
Как ни прохладна была трава, на которой он лежал, но она не могла унять сжигавший его жар. Он едва терпел, полубезумный от желания. Так было всегда, когда она смотрела на него этим взглядом, открытым и полным страсти.
От внезапного порыва ветра ее волосы затрепетали, а грудь сделалась рельефнее под шелком бюстгальтера. Она была прекрасна. Сам собою его взгляд побежал по ее телу вниз, по ее плоскому животу и дальше. В горле пересохло. Он уставился на темные тени между ее ногами. Там его ждал рай, едва прикрытый крошечным треугольником розового шелка.