— Постой-постой, — Тоот остановился. — А ведь ты прав.
— В чем?
— Танки-излучатели для островитян — совершенно неизвестная техника Возможно, черноголовые о них и слышали, но своими руками щупать не доводилось.
— Должно быть так, командир. К чему ты клонишь?
— Вал, все просто. Сегодня вечером его светлость объявит своим драгоценным союзникам, что в боях за городом ему удалось захватить два поврежденных танка-излучателя. И он любезно, в качестве жеста доброй воли, предоставляет его императорскому величеству это секретное оружие, а заодно и квалифицированных техников, способных быстро привести танки в исправность.
— Толково, командир, — Вал Грас расплылся в своей широкой добродушной улыбке. — Если, скажем, с установки снять блок опознания команд, то его разве что как трактор использовать можно на ручном управлении.
— Правильно. А значит, имперцы на радостях доставят на борт одного из своих кораблей излучатели вместе с их же экипажами, которые по сигналу…
— Вставят блоки в родные гнезда. Ох, и веселье начнется!
— Очень на это надеюсь, — честно сознался Тоот. — Хотя не только на это.
Подземелье достигло развилки, один ход полого спускался вниз, другой — поднимался ступеньками вверх.
— Судя по направлению и времени движения, мы, вероятно, уже под замком, — проговорил Тоот. Шествующий впереди Дрым на миг остановился, поглядел назад, проверяя, следует ли за ним его неразумный друг со всеми прочими, и, убедившись, что все на месте, направился вниз.
— Дрым, ты куда? — удивленно крикнул ему вслед Аттайр.
Упырь демонстративно игнорировал его вопрос, даже не сбавив шага.
— Пойдем-ка за ним, — предложил Вал Грас. — Он в подземельях разбирается лучше нас с тобой.
Идти пришлось недолго. Мрачный коридор-шахта вдруг сменился прямым освещенным тоннелем. Тусклые дежурки светили по стенам, едва пробиваясь сквозь толстенный слой пыли.
— Занятное место, — озираясь по сторонам, заметил лейтенант Грас.
— Занятное, — согласился Тоот. — Я видел его во сне.
Разъездной катер поравнялся с линейным кораблем и сбавил ход, ожидая, когда с флагмана опустят трап. Сокире-рэ внимательно, точно впервые разглядывал гладкие, покрытые темной поглощающей свет краской борта. Этот корабль он знал как свои пять пальцев. Здесь прошло его становление как настоящего офицера флота его императорского величества. Иногда во сне он видел, что сам ведет в бой эту махину, неуязвимую для врага, несущую гибель всякому, кто противится юле светозарного Ниясу.
Где-то далеко на острове находился дом, из которого в отроческие годы его, как всех подростков в империи, увели в назначенный день, чтобы сделать полезным государю, дарителю чести и жизненных благ. Сокире-рэ помнил, хотя с каждым годом все слабее, аккуратный домик, цветы между зеленой изгородью и крыльцом. Матушка всегда любила цветы. Но воспоминания о доме давным-давно ушли на периферию сознания. Он не исключал, что когда-нибудь вернется туда, возможно, увидит и обнимет постаревшую мать.