– Нет. – Он снова улыбнулся и провел пальцем по ее ладони.
– По-прежнему ешь в «Макдоналдсе» сандвичи с тунцом?
– Они там никогда не кончаются. Но иногда я ем кое-что получше. Ты не пообедаешь со мной?
– Пообедать?
– Ну да. Так называется вечерняя трапеза. Даже студенты, изучающие природоведение, должны знать, что такое ритуальная вечерняя трапеза. Может быть, сходим куда-нибудь?
Ее ритуальная вечерняя трапеза обычно состояла из того, что удавалось сунуть в холодильник, а если там было пусто, то из какого-нибудь сандвича, купленного по дороге домой после дополнительных занятий.
Оливии нужно было закончить доклад, подготовиться к зачету и сделать лабораторную. Но у него были такие красивые глаза…
– А что? Неплохая мысль.
– Вот и отлично. Тогда я заеду за тобой в семь. У тебя есть любимое место?
– Место? Гм-м… Вообще-то нет.
– Ну, тогда это будет для тебя сюрприз. – Ной встал и рассеянно пожал Оливии руку, когда она проводила его до двери. – Только чур, до тех пор не зарасти плесенью! – Он улыбнулся на прощание и ушел.
Оливия тихо закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Потом тяжело вздохнула, сказала себе, что это смешно и что она давно переросла свою детскую влюбленность. И все же ей впервые в жизни пришла в голову несерьезная мысль.
О господи, что же ей надеть?
«Во время обеда я заговорю о ее отце и о книге. Но только осторожно, – сказал себе Ной. – Нужно дать ей время подумать, понять то, что я хочу сделать, и осознать ту роль, которую она должна будет сыграть в этом».
«Без ее помощи из этой затеи ничего не выйдет. Без помощи ее семьи. И без помощи Сэма Тэннера», – думал он, снова поднимаясь в квартиру Оливии.
Она больше не ребенок. Она достаточно разумна. Если она поймет его намерения, поймет, чего он хочет добиться, то не ответит отказом. Книга, которую он хочет написать, будет не об убийстве, не о крови, не о смерти, а о людях. Человеческом факторе. О мотивах, ошибках и ложных шагах. О душе, думал он.
Такие истории начинаются и кончаются только в душе. Именно это он должен был заставить ее понять.
Ной был связан с этим делом если не с той минуты, как его отец ответил на звонок с просьбой приехать в дом на Беверли-Хиллз, то с того мгновения, когда он увидел лицо девочки на экране стоявшего в гостиной телевизора.
Он не просто хочет написать об этом. Обязан.
И скажет ей об этом прямо.
Не успел он нажать на кнопку квартиры 2-Б, как открылась дверь квартиры 2-А.
– Привет!
Должно быть, это Линда, подумал он, инстинктивно улыбнувшись жгучей брюнетке с ярко-голубыми глазами. При виде короткого красного платья, облегавшего женственную фигуру, кровь в его жилах заструилась немного быстрее.