На улице стояла удушливая жара. Адам надел темные очки.
– Вы обедали? – прозвучал голос за его спиной.
Он обернулся и увидел Лукаса Манна. Мужчины обменялись рукопожатием.
– Даже не завтракал.
– А знаете, они вас слушали. Подобные сообщения всегда бьют по нервам, не правда ли?
– Еще как. Но вы-то зачем приехали?
– Работа. Инспектор просил слетать, разведать ситуацию. Подождем решения, а там уж начнем подготовку. Предлагаю пообедать.
У бровки остановился “кадиллак”, они забрались внутрь.
– Вы ориентируетесь в городе? – спросил Манн.
– Нет. Я здесь впервые.
– В таком случае кафе “Бонтон”, – бросил Лукас водителю и пояснил: – Уютное местечко с хорошей кухней, совсем неподалеку. У вас отличный автомобиль.
– Фирма позаботилась.
Обед начался с нового для Адама блюда – устриц. Пробовать их ему еще не приходилось. Манн с артистизмом смешал острый соус табаско с лимонным соком, опустил туда устрицу, затем положил ее на кусочек крекера и отправил в рот. Первая в жизни устрица Адама соскользнула на скатерть, но вторая оказалась послушнее.
– Главное – не жуйте, – посоветовал Лукас. – Она сама найдет себе дорогу.
Моллюски действительно сами нашли себе дорогу, и, когда тарелка опустела, Адам с облегчением перевел дух. Попивая пиво, оба ждали горячее – креветок под майонезом.
– Собираетесь обжаловать неэффективность защиты? – поинтересовался Манн.
– Мы испробуем все.
– Времени у вас остается совсем немного.
– Катастрофически мало. Похоже, Верховный суд устал от Сэма Кэйхолла. Очередной протест я зарегистрирую сегодня, но не думаю, что Слэттери согласится дать отсрочку.
– Я тоже на это не рассчитываю.
– Каковы мои шансы? Впереди только двенадцать дней.
– Они уменьшаются, однако ситуация в целом почти непредсказуема. Пока, на мой взгляд, сорок девять на пятьдесят один. Несколько лет назад Стокгольм Тернер стоял на пороге газовой камеры, за неделю до казни обжаловать было уже совершенно нечего. Адвокат опустил руки. Тернеру принесли последний обед и…
– …разрешили супружеское свидание. С парой проституток.
– Да. Откуда вы знаете?
– Сэм рассказывал.
– Это правда. А теперь о казни никто и не помышляет. Уверенности тут быть не может.
– Но что вам подсказывает интуиция?
Лукас откинулся на спинку стула, позволив официанту поставить на стол два огромных блюда с креветками.
– Когда речь заходит о казни, моя интуиция молчит. Всякое случается. Ваше дело – писать апелляции. Адвокат вступает в своеобразный марафон и просто не имеет права сдаваться. Защитник Джамбо Пэрриса свалился с сердечным приступом за двенадцать часов до экзекуции.