Но не сегодня. Группки подвыпивших туристов напомнили ему о Ли. Черт возьми, почему он не полетел в Мемфис? Музыка и беззаботный смех наводили на мысли о Сэме: тот сейчас считает дни и возносит молитвы, прося Бога совершить чудо. Сэму не дано увидеть Новый Орлеан, не дано попробовать устриц, освежиться бутылочкой пива. Не услышать ему волнующих ритмов джаза, не увидеть за работой уличного художника. Никогда уже он не отправится на рыбалку, как не сделает и тысячи других самых простых вещей. Простых для свободного человека.
Если даже Сэм Кэйхолл и переживет 8 августа, то впереди его все равно ждет процесс медленного, но неотвратимого умирания.
Адам торопливо устремился к отелю. Нужно отдохнуть. В понедельник начнется марафон.
Охранник по имени Тайни надел на Сэма наручники и вывел его в коридор. С собой Сэм прихватил пластиковый пакет с полученными за две прошедших недели письмами поклонников. В течение месяца таких писем приходило около двух сотен – от бывших куклуксклановцев и их почитателей, разного толка расистов, антисемитов и прочих маргиналов. Первые три года Сэм отвечал своим корреспондентам, но потом потерял к ним всякий интерес. Какой смысл? Да, для многих он был героем, однако чем активнее велась переписка, тем безумнее становились его адресаты. Кое-кто из них явно страдал шизофренией. Сэм не раз задумывался: похоже, здесь, на Скамье, он находится в большей безопасности, нежели на свободе.
По закону переписка считалась правом, не привилегией. Лишить заключенного этого права было невозможно. Зато можно было регулировать. Каждое письмо вскрывалось инспектором – за исключением тех случаев, когда обратный адрес на конверте принадлежал адвокату. Отсутствовала и цензура: корреспонденция не читалась. Почту доставляла на Скамью федеральная служба, так же как посылки и бандероли, которые подлежали обязательному досмотру.
Мысль потерять своего кумира пугала многих из симпатизировавших Сэму, и после отказа апелляционного суда продлить отсрочку письма стали приходить к нему пачками. Авторы уверяли Кэйхолла в безусловной поддержке, многие предлагали деньги. Все адресаты проклинали евреев, черномазых и либералов из правительства, кое-кто сетовал на непомерные налоги, жесткий контроль за продажей огнестрельного оружия и государственный долг. Люди набожные обещали прочесть за него в храме молитву.
Сэм давно уже устал читать эти послания. В среднем он получал их по шесть в день.
Положив пакет на прилавок, Кэйхолл дождался, когда охранник снимет наручники, и сквозь узкую прорезь в решетке просунул письма Адаму. Тайни вышел.