Что ж, пятьдесят один процент – не так плохо. Куда грознее выглядели показатели горячей линии. Ее единственный работавший в выходные оператор получил двести тридцать один звонок в субботу и сто восемьдесят – в воскресенье. Всего выходило четыреста одиннадцать звонков. Из них девяносто пять процентов назвали казнь Кэйхолла недопустимой. С утра пятницы горячей линией воспользовались восемьсот девяносто семь человек, причем чуть более девяноста процентов были однозначно против казни. И температура горячей линии продолжала неуклонно подниматься.
Однако этим дело не ограничивалось. Региональные офисы докладывали о шквале звонков. Почти все абоненты отрицали саму возможность казни. Помощники губернатора выходили после уик-энда на работу и делились друг с другом рассказами о том, как мучили их дома раскалившиеся телефоны. По словам Роксбурга, он не имел ни минуты отдыха.
Макаллистер испытывал нечеловеческую усталость.
– Что у нас назначено на десять? – спросил он у Моны, не повернув головы.
– Встреча с руководством бойскаутов.
– Отменить. Скажите, губернатор приносит извинения. Не хочу слепнуть под фотовспышками. С кем я обедаю?
– Обед запланирован с сенатором Прессгроувом. Вы должны обсудить его иск к университету.
– Терпеть не могу Прессгроува. Отменить. На обед пусть подадут жареного цыпленка. Хорошо, давайте сюда Гудмэна.
Мона вышла за дверь и через минуту вернулась вместе с Гарнером Гудмэном. Стоя у окна, Макаллистер смотрел на цветущие магнолии.
Мужчины обменялись рукопожатием и сели. В воскресенье после полудня Гудмэн, исполняя волю своего клиента, передал Ларримуру официально оформленный документ с просьбой отменить слушание по вопросу о помиловании.
– Выходит, слушание вам ни к чему? – с вымученной улыбкой спросил губернатор.
– По мнению нашего клиента, оно бесполезно. Ничего нового Сэм не скажет. Переубедить его мы не смогли.
Мона протянула Гарнеру чашечку с кофе.
– Старый упрямец. Сэм всегда был таким. Как обстоят дела с апелляциями? – В голосе Макаллистера слышалась почти искренняя заинтересованность.
– Все идет своим чередом.
– Мистер Гудмэн, вам приходилось попадать в подобные ситуации, мне – нет. Скажите, что, по-вашему, ждет Кэйхолла?
В данную минуту ничто уже не мешало Гарнеру быть откровенным.
– Как его адвокат, я склонен к оптимизму. У Сэма тридцать шансов из ста.
Губернатор погрузился в размышления. Где-то вдалеке слышались трели телефонных звонков.
– Знаете, чего бы я сейчас хотел? – прямо спросил Макаллистер.
Еще бы, подумал Гудмэн. Чтобы разом заглохли все телефоны.