Вся эта история, которая потом имела продолжение, была абсолютно в духе Сережи. Ему нужно было показать, что он первый. Кстати, именно для поддержания вот этого своего блистательного образа Сережа стал заниматься спортом. Тогда мы с ним вместе пошли в университетскую секцию по боксу. Владея основными приемами бокса, можно было более уверенно чувствовать себя на улице; для него это было очень важно. Сережа сам никогда не задирался, но мог опрометчиво ввязаться в драку. Если кто-то незнакомый на улице бросал ему какую-то колкость, Сережа никогда не проходил мимо, как это делают многие. Он всегда останавливался и начинал выяснять отношения. В этом смысле он был строптив.
Вера Сомина:
Мне тогда казалось, что Сережа, учась в старших классах, каждый день приходил к нам в Театральный институт. Он ждал брата — они были очень дружны. Сейчас я понимаю, что они были очень разные. Но тогда мне казалось, что они просто близнецы. Я долго не могла поверить, что они двоюродные. Они действительно были очень похожи, и дружба между ними была невероятная. Я не помню, чтобы Борис относился к Сереже как к младшему, они общались на равных. А все же разница, скажем, между студентом и старшеклассником большая. Очень часто после лекций мы наблюдали странную картину: стоит и возвышается большая темная фигура — это Сережа ждет Борю. Боря выходит, тут же на них налетает Леша Герман, и они начинают боксировать где-то наверху, на главной лестнице. Боря очень дружил с Германом, и Сережа проводил довольно много времени в их компании. Это продолжалось и после того, как он поступил на филфак.
Корпуса университета находились в старинной части города. Сочетание воды и камня порождает здесь особую, величественную атмосферу. В подобной обстановке трудно быть лентяем, но мне это удавалось.
Существуют в мире точные науки. А значит, существуют и неточные. Среди неточных, я думаю, первое место занимает филология. Так я превратился в студента филфака.
(Сергей Довлатов, «Чемодан»)
Марианна Бершадская:
Всякий, кто бывал на филфаке, знает, что у нас очень тесно: в наших коридорах на человека приходится примерно один квадратный сантиметр пространства. Поэтому в перерывах между парами все время приходится как-то лавировать в большой толпе студентов и преподавателей. Однажды вокруг меня неожиданно образовалось свободное пространство. Я обрадовалась: не надо никого толкать и пробиваться. Я иду по этому стихийно образовавшемуся пустому пространству, вдруг поднимаю голову и вижу странного человека огромного роста. Он идет мне навстречу, а перед ним все расступаются, и вокруг слышен шепот: «Довлатов!», «Довлатов!», «Это Довлатов!». Это «явление Довлатова народу» было зрелищем потрясающим. Ведь сколько раз мы могли видеть: идут профессора, декан с заместителем, наконец, ректор университета — и никто не расступается. Им приходится точно так же толкаться в нашей толпе. Подобное я еще раз наблюдала, пожалуй, лишь однажды: когда к нам на факультет зашел приехавший в Советский Союз Жерар Филип.