— Стало быть, вы и будете тем человеком, о котором говорит вся Франция!
Больную водянкой матрону как ветром сдуло. Появилась Анна. Она взяла супруга за руку, и Нострадамус успокоился.
— Да, я Нострадамус, как вы изволили предположить, — ровным голосом произнес Мишель.
Граф де Танд качнул головой и весьма учтиво осведомился:
— Вы позволите мне войти в дом? Я привез вам от их королевских величеств приглашение в Париж, доктор!
Надежно закрыв парадную дверь, Мишель и Анна проводили высокопоставленного гостя в кабинет.
Наместник Прованса расположился рядом с кафедрой, где лежало последнее произведение Нострадамуса. Оглядевшись, граф перешел сразу к делу.
— Король Генрих Второй и Екатерина Медичи желают, чтобы вы прибыли в столицу! Вы должны прибыть на аудиенцию в Лувр — и чем быстрее, тем лучше! Стоит ли подчеркивать, какая честь выпала вам!
«Честь? — подумал Нострадамус. — Разве только в глазах высшей знати». В душе он содрогнулся.
В своих видениях Мишель чаще всего связывал королевский трон с Молохом. К тому же дом Медичи покоился на обожествлении римского кумира. «Ничего общего между мной и ними, — продолжал он размышлять. — Было бы разумней позаботиться о моей пациентке, чем выслушивать графа».
— Ну, когда сможете выехать?! — прервал отрешенность Мишеля вопрос графа.
«Я не хочу уезжать из Салона!» — молнией мелькнул ответ. Мишель почувствовал, как сердце его сжало точно так же, как и ночью. Через секунду ему снова стало легче. В панике он подумал: «Но я даже не могу оказать сопротивления! Я беззащитен, а у них власть. Если я откажусь, они напакостят не только мне, но и моей семье и моим друзьям! Они вынудят меня подчиниться слову короля».
— Когда бы я смог выехать? Пожалуй, дня через три-четыре, — ответил он графу. — Мне необходимо проконсультировать своих коллег в отношении больных, которых я не могу оставить без присмотра.
Казалось, с языка наместника вот-вот слетит брань. Но Клод де Танд все-таки овладел собой и произнес:
— Итак, в конце недели. Я позабочусь о том, чтобы вам был предоставлен удобный экипаж для поездки.
* * *
14 июля 1555 года Мишель де Нотрдам выехал в столицу.
Несмотря на решение извлечь пользу из аудиенции, прощание с Анной, детьми и друзьями оказалось весьма тяжелым. Экипаж взял направление на Лион.
Разбитый десятидневной поездкой, Нострадамус смог наконец постучать в дверь Масе Бонома. В их распоряжении было всего только два часа для обсуждения самых важных вопросов.
— В Лувре все время будь начеку! — говорил катар своему другу. — Трижды обдумай каждое слово, прежде чем сказать его королю!