Гитлер посмотрел ему в лицо и, отвечая скорее каким-то своим мыслям, заметил – да, да, конечно, определенные сдвиги есть.
Отошел от Георга и, мрачно глядя в темное окно, продолжил – господин Томас. Я перечитал все ваши доклады за 1939-40ой годы, вы по-прежнему придерживаетесь мнения, что эта война губительна для Германии!?
Генерал некоторое время помолчал, потом твердо произнес – да мой Фюрер, более того, мы, особенно в свете того, что творят на оккупированных славянских территориях националисты и войска СС, сейчас сделали своим непримиримым врагом единственную страну, которая в принципе могла бы поддержать наши притязания на захваченные в Европе территории.
Вы считаете, что Сталин, до тех пор, пока я нахожусь у власти, не пойдет ни на какие переговоры с Германией?
Томас вздрогнул, но, сдержав нарастающее нервное напряжение, твердо ответил – да, национал социалистическая партия и ваше правительство слишком дискредитировали себя в его глазах, особенно – ничем не спровоцированным нападением.
Гитлер мрачно произнес – они вполне были готовы к такому развитию событий … и явно лучше, чем мы…
Остановил пытающегося возразить ему Георга жестом руки и, внимательно глядя ему в глаза, спросил – вы можете ответить мне на один вопрос предельно откровенно господин генерал!?
Это ваше мнение – мнение военного или вы получили какую то неординарную информацию по этому вопросу?
… Я не совсем понимаю, что вы подразумеваете под "неординарной информацией"!? Вся эта информация имеется в материалах генерального штаба и в моих работах есть на нее ссылки.
Я имел в виду некую трансцендентную информацию.
Мой Фюрер, начал возмущенно Томас, я военный и экономист, мистические проблемы вне сферы моих интересов …
Гитлер еще раз прошелся по кабинету, видимо окончательно принимая какое то тяжелое для него решение.
Господин Томас, я хочу предложить вам должность генерал губернатора всех оккупированных восточных территорий, с правом вето на действия любых имперских структур в отношении гражданского населения. Что бы это не было фиктивной должностью, соответствующий циркуляр об обязательной поддержке всех ваших решений, за моей подписью, уже подготовлен и будет разослан всем подразделениям СС и вермахта.
Вам так же дается право на самостоятельный контакт по линии красного креста с противником, без принятия политических решений и деклараций.
Еще раз прошелся по кабинету и тяжело, без обычного для него пафоса произнес – я солдат и не боюсь смерти, страшно знать, что станешь самым проклинаемым человеком для того народа, которому служишь.