В пятницу 2 октября оно было зачитано на улицах Иерусалима, так что каждый в течение сорока дней должен был позаботиться о себе и заплатить Саладину выкуп за свою свободу. Когда люди услышали эти условия, толпы людей в городе подняли крик и плач: «Горе нам, бедным людям! У нас нет золота! Что нам делать? Кто бы мог подумать, что такое зло могло быть совершено христианами?» <…>
Но, увы, руками преступных христиан Иерусалим был отдан нечестивым. Ворота были закрыты, возле них поставлена стража. Факихи и кадисы[226], исполнители греховного заблуждения, которых сарацины считали епископами и священниками[227], пришли для молитв и религиозных обрядов сначала в храм Господа нашего, который они назвали Бейтхалла[228] и в котором они совершают богослужения. Они верили, что очищают его, и нечистыми и ужасными воплями осквернили его. Они кричали грязными губами мусульманскую заповедь: «Аллах акбар!»[229]
Наши люди удерживали город Иерусалим восемьдесят девять лет. <…> Саладин очень быстро завоевал почти все Иерусалимское королевство. Он возвеличил закон Магомета и показал, что на этот раз он превзошел христианскую религию.
* * *
Захватив Иерусалим, Саладин и его войско ушли с поля боя, оставив уцелевших защитников Святой земли в Тире, единственном значительном латинском городе на Востоке[230]. Удерживать и дальше войско было невозможно, и кроме того, представлялось весьма маловероятным, что Тир со своим гарнизоном может явиться большой проблемой для нового хозяина Святой земли. Саладин мог позволить себе отложить нападение на Тир до более удобного времени.
Новость о трагедии в Святой земле быстро достигла Запада. Крах намерений западного христианства удержать в своих руках святыни Земли обетованной был очевиден, и спасти ситуацию могли только героические подвиги. 29 октября 1187 года папа Григорий VIII призвал к организации нового Крестового похода, причем это случилось даже раньше, чем он узнал о захвате Иерусалима Саладином. Папа также предписал всем верующим отказаться от мяса по пятницам на пять лет во искупление грехов, которые принесли катастрофу на Востоке.
Раньше, чем весь масштаб катастрофы стал очевиден на Западе, были сделаны попытки подключить трех великих европейских монархов к организации большой крестоносной экспедиции в Палестину. Речь шла о германском императоре Фридрихе Барбароссе, французском короле Филиппе-Августе и английском короле Генрихе II. Препятствия к совместной экспедиции этих монархов были колоссальными. Барбаросса был немолод и провел большую часть своей жизни в конфликте с папством. Филипп-Август не был энтузиастом экспедиции, и, более того, он почти постоянно находился в состоянии войны с Генрихом II. Ожидать, что французский король или его английский коллега отправятся на Восток, оставив своего соперника в Европе, вряд ли стоило. Или оба должны были отправиться на Восток, или оба остаться.