Кэл нарушил затянувшееся молчание:
— Нам надо что-то решить с «ВПТех».
Зак внимательно посмотрел на брата:
— У меня нет проблем. Решать вам.
— Но ты тоже Прескотт, и «ВПТех» принадлежит и тебе.
— Ты продолжаешь повторять одно и то же, как будто эти слова что-то значат для меня.
— Должны, по крайней мере.
— Не знаю. Ты забыл, что я перестал быть частью нашей семьи много лет назад?
— Что, черт побери, сделал Виктор? Почему ты стал таким циничным?
— Ты у него самого об этом спрашивал?
— Он не хочет рассказывать. Ты не желаешь говорить. У кого еще мне спросить?
— Кэл, понимаешь…
Что он мог сказать ему? Для Кэла Виктор стал спасителем, который, женившись на его матери, дал им богатство и привилегии, избавив от трудностей и постоянной борьбы за жизнь. Естественно, Кэл боготворил Виктора. Когда-то давно Зака приводили в ярость их отношения — ведь все внимание отца доставалось не ему. Кэл всегда был сообразительным мальчиком, еще в детстве он разбирал и переделывал компьютеры — просто от скуки. Из-за этого они с Виктором очень сблизились. А Зак? Тихий философ, любитель рисования и изобразительного искусства. Пока в нем бурлил юношеский протест против всего на свете, Кэл разрабатывал первое в Австралии программное обеспечение. Теперь Зак вырос, у него сформировалось свое понимание мира и будущего. И не ему разрушать тесную связь, возникшую между Виктором и Кэлом.
— Это все в прошлом, Кэл.
— Но я все еще наблюдаю последствия произошедшего. Это началось с того момента, как ты уехал учиться.
На самом деле все началось намного раньше.
— Мне было восемнадцать. С тех пор прошло почти десять лет. Кэл, не пытайся узнать правду. То, что ты услышишь, тебе не понравится.
— Меня уже ничто не удивит. Покидая пост генерального директора, Виктор неожиданно заговорил о пожертвованиях в благотворительные фонды, об инвестициях в малый бизнес. И это я услышал от человека, который пытался помешать моей свадьбе, при этом ничего не сообщая об опухоли.
— Какой опухоли?
— У него опухоль головного мозга. Он чуть не умер на операционном столе. Мы даже сомневались, выкарабкается ли он.
Зак не знал, что ему делать. Настоящее и прошлое сливались вместе, и он растерялся.
— Почему мне никто не позвонил? — спросил Зак.
— А ты отвечал на мои звонки?
Чувство вины охватило его.
— И как он?
— Сейчас с ним все в порядке. Но ведь компания не должна пострадать.
Оба надолго замолчали.
— Я понимаю, что ты не хочешь со мной разговаривать. После стольких лет молчания я тебя не виню.
— Кэл…
— Конечно, я понимаю. Но мы можем решить наконец, что нам делать с компанией? Мне действительно нужна твоя помощь. Я не хочу управлять бизнесом, но это не значит, что мне будет приятно видеть последние дни «ВПТех».