Выступая 8 марта 2007 года перед комитетом по финансовым услугам палаты представителей, президент «Круглого стола бизнеса» Джон Кастеллани объявил британскую практику корпоративного контроля абсолютно неприемлемой для Соединенных Штатов, ссылаясь на примат законодательства штата над федеральным законодательством, больший процент «независимых» директоров в американских советах директоров и требование NYSE о наличии в зарегистрированных на бирже компаниях «механизма, посредством которого акционеры могут поддерживать связь с директорами и извещать их о своем мнении относительно размера вознаграждения руководства компании». (Если бы эти слова произнес Пиноккио, у него бы вырос нос.)
Но более всего своей уникальностью Hermes обязана возглавлявшему ее много лет Аластеру Россу Губи[59]. Сухощавый, элегантный джентльмен, прекрасный музыкант, Губи выглядит типичным продуктом английского частного образования. И действительно, его резюме подчеркивает принадлежность к истеблишменту: выпускник Тринити-Колледжа в Кембридже, специальный советник двух министров финансов в правительстве консерваторов — Найджела Лоусона и Нормана Ламонта, талантливый публицист и писатель, аналитик и инвестор высшего класса. При этом Губи — нонконформист по убеждениям. В одиночку (никто из финансовых учреждений лондонского Сити его не поддержал) он сумел создать модель акционерного активизма, которую сейчас перенимают во всем мире.
Губи в одиночку провел кампанию за изменение стандартных условий договора о найме топ-менеджеров. До того генеральный директор, покинув свой пост, мог получать выходное пособие в размере трех годовых окладов. Упорством и терпением Росс Губи переломил эту практику, добившись уменьшения пособия до одного годового оклада. Представить себе такое в сегодняшней Америке просто невозможно.
На посту генерального директора Hermes Росс Губи с тем же дьявольским упорством добивался улучшения корпоративного управления. Поскольку крупные институциональные инвесторы, к которым относится Hermes, обязательно инвестируют большую часть активов в ценные бумаги, свободно обращающиеся на рынке, значит, рассуждал он, инвесторы кровно заинтересованы в том, чтобы рынок ценных бумаг в долгосрочной перспективе функционировал на принципах добросовестности и порядочности. Поэтому Губи обязал Hermes нанимать не просто специалистов по инвестиционным стратегиям, но и профессионалов, способных анализировать корпоративное управление в компаниях и отбирать те, где усиление надзора со стороны владельцев могло улучшить финансовые показатели. Чтобы оплачивать эти дополнительные и мало кем востребованные услуги, Губи обратился к другим крупным институциональным инвесторам с предложением: «Вкладывайте деньги в мой фонд, и он принесет вам хорошую прибыль». Инвесторы деньги вложили и обещанную прибыль получили, а поскольку результаты Hermes постоянно превышают доходы конкурентов, комиссионные за управление и участие в прибыли сделали инвестиционный активизм прибыльным для компании делом.