Остановился, поднял руку.
- Здесь мы переходим к интересующему вас вопросу. Видите ли, противник Бога всегда немножко от него отстает. В его образе это особенно заметно. В позднейших религиях олицетворения как добра, так и зла - антропоморфны. Минимальные отличия вроде крыльев, нимба, рожек и так далее, служат скорее атрибутами, чем функциональными частями тела. Но это в позднейших. В более ранних политеистических религиях демиург часто, хоть и необязательно, человекоподобен, а вот его противник - зачастую имеет облик отталкивающий и абсолютно нечеловеческий. Он либо звероподобен, либо змееподобен, либо его можно отождествить с ящером или рептилией, причем эволюция этих воплощений легко отождествляется с эволюцией животного мира - рептилии, звероящеры, звери, приматы. Но - не человек. Понимаете? Практически все мифы о сотворении мира говорят о человеке, как о последней креатуре Создателя. То есть, был некоторый отрезок времени, в течение которого Земля и животный мир существовали, а человек - нет. Как же тогда выглядели Бог и его антипод? Очевидно, так же, как вершина эволюции на тот момент. Не стоит буквально понимать библейское 'по образу и подобию', иначе мы сразу упремся в вопрос: зачем Господу мочеполовая система и пищеварительный тракт? Я полагаю, 'по образу и подобию' следует рассматривать шире: если вершиной эволюции на данный момент являлся трилобит, то и Бог в этот момент выглядел, как трилобит. И, соответственно, противник его - либо так же, либо еще примитивнее.
- Ага, - сказал я.
- Вот именно! Оставим пока Аставьясту и посмотрим на ветхозаветного Левиафана, который, с одной стороны, является ближайшим его аналогом, а с другой - куда более подробно описан. Отметим первую его особенность - он часто отождествляется с Сатаной. Второе - даже в ранних ветхозаветных текстах Левиафан фигурирует как предание, как изустная сказка. Никто из ветхозаветных героев не видел Левиафана воочию и не имел с ним никаких дел. Он фигурирует скорее как аллегория. Что подтверждает нашу теорию: к моменту сотворения человека Левиафан, как сущность, уже превзойден Богом, и от него осталась только память о нём, а зло, персонификацией которого он был, уже выбрало другого носителя. Этим объясняется двойственность описаний: в некоторых апокрифах указано, что Левиафан убит Богом, в других - что он еще жив. Понимаете?
Я понимал далеко не всё, но кивнул.
- Вы можете спросить: если Левиафан был полноправным соперником Бога, то почему в Библии их силы несравнимы - Бог несомненно и неизмеримо сильнее Левиафана? Но это типичное явление для превзойденных Богом сущностей. Взять, к примеру, демонов. Очевидно, что они слабее Бога. Но кто такие демоны? Это калька с древнегреческого 'даймон' - божество. То есть, боги Олимпа, когда-то всемогущие, но превзойденные единым Богом, потеряли свою силу и существуют теперь в мифологии на второстепенных ролях. То же можно применить к Левиафану и, соответственно, к Аставьясте. Когда-то он был воплощением зла, древним аналогом Сатаны. Но это было задолго до появления человека.