Замерший, старавшийся даже не дышать, снайпер переводил перекрестье тонких нитей прицела с одного чеченца, на другого, чувствуя, как сводит судорогой указательный палец, лежащий на спусковом крючке. Одно движение - и оборвется жизнь одного из этих дикарей, любого, кто попадет в поле зрения оптического прицела. Единственной пули калибра .308 "Винчестер" хватит, чтобы оторвать голову, разворотить грудь, вспоров кевлар бронежилета, словно бумагу.
-- Отставить, моряк, - жестко, с нажимом произнес Энрике Мартинес, буквально осязавший напряжение, съедавшее изнутри снайпера. - Приказываю опустить оружие!
-- Сэр, мы позволим им вот так ездить здесь, как на параде, с развернутыми флагами?! В нашей зоне ответственности?! Вы подумали, зачем они хотят войти в город?
-- Имя и звание, моряк!
-- Капрал Доджсон, капитан, сэр! - браво гаркнул морпех, вытянувшись по стойке смирно - сейчас, когда весть взвод сжимался за брустверами, нервно тиская оружие, это выглядело более чем странно.
-- Капрал, нам запрещено вмешиваться в происходящее, пока это не коснется лично нас. Это приказ вышестоящего командования, и я намерен его выполнить, - твердо произнес Мартинес. - Выполнить хотя бы для того, чтобы не подставлять под огонь всех вас. А вы выполните мой приказ и не посмеете даже думать о том, чтобы стрелять в чеченцев, что бы они ни собирались делать!
-- При всем моем уважении, капитан, сэр, я чего-то недопонимаю, кажется, - упрямо, с вызовом, произнес капрал, высоченный, больше шести футов, плечистый англосакс - нынче в морской пехоте белых парней не так уж много, они предпочитают идти в колледж, учатся на адвокатов или менеджеров, чтобы потом сидеть в уютном офисе. - Я был в Афганистане, полгода, сэр. Трижды попадал в засады, раз был обстрелян снайпером. И там нам каждый день повторяли, что мы ценой своих жизней защищаем весь мир от таких, как эти. - Морпех указал на двигавшуюся мимо поста колонну, голова которой уже втянулась в жилую застройку. - А теперь нам разрешают только смотреть. Это же настоящие террористы!
-- Довольно, капрал! - рявкнул капитан Мартинес. Он только и мог сделать это - Энрике понимал, что все неправильно, что они не должны устраняться, позволяя спустившимся с гор волкам чувствовать себя хозяевами здесь. Но он привык исполнять приказы, и теперь был намерен добиться этого же от каждого из своих бойцов.
Этот снайпер, настоящий ветеран, имевший опыт больший, чем у своего командира, был упрямым парнем, но перед ним стоял офицер, отдававший приказ. И пусть это был, пожалуй, самый странный приказ, когда-либо слышанный капралом - ничего не слышать и не видеть, вообще не шевелиться, делая вид, что тебя здесь нет - но он все же подчинился. Боевикам, ворвавшимся в город, так и не пришлось почувствовать на себе убийственную, в буквальном смысле этого слова, точность огня его верной винтовки.