– Смогу! – закивал помощник. – Чего ж не смочь? Дело нехитрое!
– Нехитрое! – Макота скривился. – То-то и оно, что неизвестно, что там к чему, и может оно все как раз хитрым обернуться… Так, ладно, слухай тогда внимательно!
После этого Макота некоторое время рассказывал помощнику, как и что делать на Корабле, как себя вести и куда идти. Потом они спустились в кабину, атаман прошел в свой отсек, отвернув ковер, вытащил из-под куртки ключ и отпер замок спрятанного в полу сейфа. Достал три серебряных монеты… подумал-подумал – и добавил к ним еще две. Заперев сейф, а после дверь отсека, вернулся к помощнику и сунул ему деньги.
– Держи, – недовольно буркнул Макота. Не любил он расставаться с деньгами, ох, не любил. – Но все не трать.
– Спасибо, хозяин! – Дерюжка с такой собачьей преданностью заглянул атаману в глаза, что тот даже отпихнул его от себя.
– Да иди ты! Че вытаращился? Ты все уразумел?
– Уразумел, хозяин! – помощник спрятал монеты в карман.
– Точно?
– Точно, хозяин!
– Ну так бери стволы и топай. Чтоб до вечера назад был.
– Слушаюсь, хозяин!
Дерюжка сунулся в спальный отсек, взял со стойки обрез, проверил пистолет на ремне, поплевав на ладонь, пригладил пыльную шевелюру, спрыгнул с подножки, поправил ремень и, со значением покосившись на Стопора и Захара, которые, оторвавшись от работы, уставились на него, зашагал к Кораблю.
Атаман, распахнув дверцу кабины, присел на подножке и стал набивать трубку табаком. Дикари с почтительного расстояния наблюдали за ним.
– Макота! – позвал Захар.
– Чего тебе?
– Куда молодого отправил?
– На Корабль, – пояснил он, раскуривая трубку. – Будет за разведчика.
Увидев стоящие на берегу Соленого озера машины, Дерюжка упал в трещину, рассекавшую иловую корку, и в воздух поднялась темная пыль. Мучительно захотелось чихнуть, он ухватил себя за нос и потер переносицу. Потом осторожно выглянул.
Неподалеку от ближайшего въезда на мостки стояло то, что в южной Пустоши называли «карательной колонной» – харьковские Цеха иногда присылали такие для защиты своих интересов. Эти колонны были сродни диверсионным бригадам топливных королей, рыскающим по Пустоши в поисках нелегальных нефтяных скважин (под «нелегальными», естественно, подразумевались те, которые копали независимые старатели, не входящие в московские кланы). Ну а карательные колонны харьковчан уничтожали доморощенные оружейные мастерские, если те начинали производить что-то, отличное от простейших пороховых самострелов и слабосильных арбалетов, а еще громили оружейные рынки, стоило им хоть немного разрастись. Арсенал на Корабле был единственным местом, где активно торговали оружием и которое харьковчане пока не пытались уничтожить. Неужели теперь собрались?