– Итак, Назарий… – Макс обернулась к старику.
– Будь добра, представь меня, это необходимо, – со значением попросил Назарий. – Возможно, не все присутствующие осведомлены о наших херсонградских обстоятельствах.
* * *
Макс провела ладонью по косам, уложенным вокруг головы – она обдумывала, как лучше начать. Белорус тем временем вслед за Тураном с энтузиазмом занялся снедью.
– Сидящий перед вами человек, – с некоторой даже торжественностью в голосе начала Знаток, – один из тех, кто создал Херсон-Град. Назарий Ковшня, сподвижник Августа Сида, в дальнейшем – член Совета города.
Назарий откашлялся.
– При Августе он занимал высокое положение, но после смерти прежнего херсонского управителя…
– Странной смерти, – вставил Назарий.
– …После этого городом стали править дети Августа, Мира и Альб. Совет упразднили, а верней сказать, разогнали, и те, кто не успел скрыться, поплатились жизнью. Остальным пришлось прятаться. Альб Кровавый установил новые порядки и привел наемников, чтобы поддерживать свою власть.
– При Августе все хранили верность управителю без принуждения, – снова буркнул старик. – Это теперь понадобились черные солдаты.
– …Назарий – один из тех, кто исчез, и с тех пор о нем в Херсон-Граде ничего не было слышно. Я точно ничего не слыхала до нынешнего вечера. Назарий, этого достаточно? Не слишком коротко?
– Спасибо, Макс, вполне достаточно. Меня вполне устраивает, что ты о многом умолчала – это облегчит объяснения. Ну а теперь…
– А о чем умолчала-то? – пробубнил Белорус с набитым ртом.
Меха-корповцы вдруг настороженно подняли головы. Тут и Туран услышал шаги в коридоре – тяжелые, мужские. Рита ходила не так.
– Это я, – объявил из-за двери Ставро.
Он вошел и сел к столу.
– Я как раз собирался перейти к делу, – кивнул Назарий, – итак… Херсон-Град в осаде, инкерманцы побеждают, и всем нам будет непросто выжить. Поэтому спасение Херсон-Града должно интересовать всех – кого больше, кого меньше, но все мы сейчас вместе внутри городских стен.
– Есть термоплан, – заметил Ставро. – Ночью нам удалось попасть в город без особых проблем.
– Ты не сумеешь вывезти всех, – возразил Назарий. – Мне, уж поверьте, ничто не грозит, я пережил правление Альба Кровавого, переживу и нашествие гетманов. Сейчас я говорю с вами как член херсонского Совета. Я прошу спасти этот город. Этих обреченных людей.
Меха-корповцы переглянулись, младший хотел что-то сказать, но Север качнул головой, и он промолчал.
– Я прошу! – с нажимом повторил Назарий. – Разумеется, всякая помощь будет оплачена щедро, у меня есть сбережения, но сейчас дело не в золоте, а в том, чтобы вы проявили жалость к беззащитным людям, у которых новые управители отобрали оружие и лишили возможности защититься самим. Если бы речь шла только о деньгах, я бы попытался вступить в переговоры с гетманами, с Лонгином, предложить отступные, но им не нужно богатство, они твердо задумали уничтожить город. Не примут выкупа. Лобовые штурмы пока не дали результата, но город обстреливают зажигательными снарядами. Пожары рано или поздно уничтожат Херсон-Град, потом гетманы пройдут по пепелищу и добьют уцелевших. У меня есть верные люди, есть средства, но настоящих бойцов не осталось. Сами видели: с теми, которых я взял с собой, а ведь это были лучшие, агенты Меха-Корпа разделались в два счета.