– Может, связать?
– Кого, доходягу этого? Нехай лежит, никуда не денется, разве что с Моста вниз сиганет. Ну, где там этот притон?
До здания оказалось недалеко. Оно напоминало лежащую на боку очень большую бочку с окнами в выпуклых стенах и круглой дверью в торце. Над дверью горел вполнакала прожектор, а из окошек лился свет, который то и дело пересекали тени. Слышались голоса, смех и звон.
Под стеной возле двери лежал мертвый охранник, рядом присели на корточки Дерюга, Вышиба с арматурным копьем в руках и еще трое дикарей. Когда Макота с остальными подошли, вождь и помощник выпрямились.
– Что тут? – спросил атаман.
– Только один охранял, – шепотом доложил бандит. – Я в окно поглядел – на первом этаже человек двадцать, не меньше, но половина с ног уже валится.
– Как они там сидят? Как обычно?
– Не, столы составили таким длинным рядом, во главе Пузырь и Рюрик. Но когда я глядел, Рюрик как раз какую-то девку, ну, разносчицу, схватил и поволок на второй этаж.
– Девок много?
– Да почти нет. Наверное, всех наверх уже по комнатам растащили.
– А Пузырь у этих дверей сидит или на дальней стороне, где лестница?
– У дверей. Спиной к нам он щас получается.
– Так… – Макота попятился, оглядывая притон.
По бокам бочку подпирали две наклонные бетонные сваи. Атаман поглядел на своих людей и решил, что для поддержания авторитета неплохо снова показать силу. Ну и кроме того ему просто нравилось орудовать светопилой, кромсать ею… да все, что угодно кромсать – от кирпичей и железа до человеческих тел.
– Вот что, хлопцы, – сказал он, – с теми, кто внутри, нежничать мы не будем. Сейчас так делаем: обходим бочку эту с двух сторон и под окошками становимся. Оружие приготовить. Я через двери внутрь заскакиваю и Пузыря режу. Как увидите, что голова его с плеч слетела – так начинаете палить внутрь. Меня не бойтесь зацепить, я теперь неуязвимый! Все понятно?
– Ты что, Макота?! Нельзя тебе внутрь одному лезть! – всполошился Дерюга, и атаман, сграбастав его за шиворот, рывком притянул к себе, а сам резко подался вперед – и врезал лбом бандиту в переносицу так, что у того искры из глаз полетели.
– Молодой! – прошипел Макота яростно. – Еще раз скажешь, че Большому Хозяину можно, а че нельзя – и я тебе руку по локоть отрублю. Понял ты?!
Дерюга засипел, откинув голову назад, обмяк в руках атамана и, когда тот разжал пальцы, свалился на бетон. Глаза его закатились, он слепо зашарил вокруг руками, кое-как сел и взялся за лоб. Не обращая больше на него внимания, Макота оглядел остальных.
– Все всё поняли? Тогда – готовсь! – Он сунул руку под рубаху, перевел кругляш доспеха под левой мышкой в среднее положение, потом достал из рукава закрепленную на запястье кожаной петлей рукоять светопилы и врубил ее. Синий круг, тонко свистя, озарил лицо атамана мертвенным светом.