— Дай мне сообразить. Им был нужен кто-то на воле, чтобы продавать и покупать акции, и Майкл уговорил тебя заняться этим.
— Он оставил в системе «Инвесткомпа» «черный ход» — надеюсь, ты знаешь, что это такое.
— Способ обойти службу безопасности.
— Совершенно верно. Сперва я отказалась, поскольку была заместителем федерального прокурора. Поэтому о наших отношениях мы никому не говорили. Но его положение в тюрьме с каждым днем становилось все более ужасным, и я сдалась: мы начали играть на понижение. Больших денег это не приносило — тысячи по две с каждой операции, — но достаточно, чтобы Майкла оставили в покое. До условно-досрочного освобождения ему оставалось меньше года.
— Почему же его убили, если он был для них источником обогащения?
— Не знаю: то ли обнаружили в «Инвесткомпе» утечку информации, то ли было обычное обновление программы, но дефект нашли. И Майкл утратил возможность входить в эту программу. Он сказал, что Радек взбесился, узнав об этом. Это был наш последний разговор.
— И тогда его убили, — произнес Вэйл.
— Да. Разумеется, я не могла об этом узнать, моей фамилии в тюремных документах не было. Дня через два после нашего последнего свидания позвонил Радек. Говорил он уклончиво, но как с подружкой: мол, скоро выйдет и с нетерпением ждет нашей встречи. Я разозлилась, но сохранила самообладание и попросила передать Майклу, чтобы он со мной связался. Напоследок Радек сказал: «Между прочим, Майкла сегодня забили насмерть» — и положил трубку. Вот так.
— Значит, Радек вышел на волю и ты была готовой сообщницей для вымогательств. С нужными связями. И не могла отказаться, иначе он выдал бы твое участие в мошенничестве с «Инвесткомпом».
— Совершенно верно, но все было не так просто. Впервые я узнала о его плане, когда месяца два спустя проснулась среди ночи и Радек стоял в моей спальне. Он представился и набросился на меня. И не просто принудил к сексу. Он делал это как в тюрьме: начав с побоев, а кончив… предоставлю это твоему воображению. Потом закурил сигарету и заговорил так, будто я его подружка. Тогда-то он изложил свой план вымогательства и мою роль во всем этом. Должно быть, вид у меня был изумленный, потому что он влепил мне такую пощечину, что я едва не потеряла сознание. Об убийстве людей он не упоминал. Но это был его образ действий. Его план не выглядел таким жестоким, каким оказался потом.
— Наверно, он выбирал жертвы среди журналистов, критикующих ФБР.
— Не считая Артура Веллингтона. — На глаза Тай навернулись слезы. — Вероятно, он счел, что недостаточно унизил меня насилием, и велел выбрать третью жертву. Сказал, чтобы я была виновна, как и все остальные, но на самом деле хотел окончательно сломить мой характер. И я предложила ему убить Веллингтона. Я знала, что он защищал Радека по делу о грабежах броневиков. Сперва Радек возражал, но я заметила, что если его заподозрят в вымогательствах, для него это будет превосходной защитой. С какой стати ему убивать человека, спасшего его от пожизненного заключения? Тогда я хотела смерти Веллингтона именно по этой причине. Благодаря ему Радек вышел на свободу и получил возможность убивать и насиловать.