Дом в Цибикнуре (Могилевская) - страница 2
Здесь было хорошо. Очень хорошо!
Неужели на одной и той же земле могут быть и этот тихий, светлый дом и та страшная ночь?..
Куда же ей итти? Тоже в эту дверь?
Она нерешительно посмотрела на Аркадия, мальчика в зелёной майке.
— У нас так полагается, — сказал Аркаша: — сначала в канцелярию, зарегистрироваться — откуда ты, как тебя звать, как твоя фамилия, — потом к врачу на осмотр. Потом в баню. Потом в столовую. А уж потом можно устраиваться на своём месте.
— Хорошо, — сказала девочка. — Если так полагается, я пойду в канцелярию.
И следом за Аркашей она вошла в дом.
Глава 2. Наташа хлопочет
Проводив новеньких в канцелярию и сдав их туда, как говорится, с рук на руки для всяких необходимых, но скучных процедур, Наташа выскользнула за дверь. Нужно было скорее забежать в бельевую и предупредить о приезде детей кастеляншу Анну Ивановну.
Бельевая была тихая, чистая и просторная. У одного окна стояла швейная машина, у двух других — большие столы для работы. А все стены были сплошь заставлены шкафами с бельём. В шкафах были полки; каждая полка была разгорожена на три отделения, и в каждом отделении хранились чьи-нибудь вещи.
Наташа, например, знала, что в шкафу, третьем от двери, на самой верхней полке, висит записка: «Наташа Иванова», и там лежат все Наташины вещи: и те, что ей выдали в детдоме, и те, что она привезла с собою, когда эвакуировалась на самолёте из Ленинграда.
Были в бельевой ещё и другие шкафы — шкафы с запасным бельём и платьями для новеньких детей, шкафы с простынями, полотенцами и наволочками, — но самый главный был тот шкаф, в котором на нижней полке стоял большой-пребольшой ящик, дополна набитый всевозможными лоскутками. Этот ящик, будто магнитом, притягивал к бельевой всех девочек детдома.
Каких только лоскутков не было в этом ящике! И простых белых, и розовых в горошек, и голубых в клетку, и просто синих, и синих в полоску, и гладких, и рябеньких, и плотных, и тонких… Да разве возможно было их все пересмотреть, даже если бы и получить разрешение Анны Ивановны! Анна Ивановна берегла этот ящик, как зеницу ока. Имея такой ящик, она могла ничуть не беспокоиться ни о каких дырках: подходящая заплатка всегда находилась.
Иногда, правда не очень часто, можно было выпросить лоскуток не для заплатки, а просто так, кукле на платье. Но для этого у Анны Ивановны должно было быть очень хорошее расположение духа.
Наташа, скрипнув дверью бельевой, сунула в щель одну косичку, один глаз и кончик носа.
Анна Ивановна сидела у стола перед окном. Она штопала детские чулки, а перед нею в стакане стояли цветы с круглой клумбы — ноготки и бархатцы…