Все было кончено в считаные секунды. Монашка-убийца внимательно осмотрела результат проделанной работы, после чего повернулась и покинула Главную Каминную Комнату.
* * *
– Глеб, мы пропали! – испуганно тараторил заместитель, заламывая руки. – Нам конец, Глеб! Нам конец!
Хозяин клуба «Ракудо» Глеб Тагоми оттолкнул от себя заместителя и топчущихся рядом охранников и рывком распахнул дверь. Внутри слабо освещенного коридора он увидел то, что заставило его побледнеть. Выведенный из строя дройд-охранник лежал в луже питательной жидкости, а его оружие валялось рядом, все еще сжимаемое обрубком его руки.
В комнате, где происходила тайная встреча, картина была еще ужаснее. Охранники изрешечены автоматными выстрелами, и там, где вытекшая из ран питательная жидкость смешалась с серым песком, образовались лужицы вязкой грязи.
Пять окровавленных трупов правительственных чиновников лежали в различных позах в разных местах комнаты, создавая кровавый интерьер. Один из них вызвал особенно пристальное внимание дрожащего от страха директора.
Господин Тагоми приблизился к нему и своим платком вытер залитое кровью лицо, или, вернее, то, что от него осталось.
– Президент Токугава… – прерывистым, севшим от ужаса голосом проговорил у него за спиной заместитель. – Боже!.. – Ноги у заместителя подкосились, и он едва не упал. – Глеб, это… президент Токугава!
– Вижу, – процедил директор сквозь стучащие зубы.
Лицо его пошло пятнами.
– Что… нам делать? – хрипло пролепетал заместитель.
Директор выпрямился, посмотрел на него покрасневшими глазами и, взяв себя в руки, раздельно произнес:
– Вызывай полицию. И не вступай в контакт с журналистами. Ни при каких условиях.
Выбравшись из престижного Квартала Обедов и Ужинов, девушка быстро дошла до канала, заскочила в лавку старьевщика и обменяла свою одежду с небольшой доплатой, получив другой, более подходящий для ее обстоятельств наряд.
Небо над Большим Градом было подернуто серой дымкой, плотность которой менялась по мере того, как ветер с северных степей доносил сюда массы желто-коричневой пыли, из-за чего солнце принимало временами темно-коричневый оттенок.
Илиона, сменившая одеяние монашки на цветастое кимоно, быстро шагала по улице. Неподалеку от маленького кафе был припаркован одинокий светлый фургон, на боку которого мерцал значок «Цеха антикваров». Возле фургона стоял, дымя сигаретой, высокий мужчина в длинном черном пальто и в странной широкополой шляпе, надвинутой на глаза.
Беглянка скользнула по нему взглядом, отвернулась и торопливо продолжила путь. Через несколько минут она достигла шумных рыбных рядов – незаметная, молчаливая. Торговцы за прилавками на все лады расхваливали свой товар: рыб-звезд с разбросанными во все стороны сверкающими плавниками, морских тигров с лоснящейся полосатой шкурой и огромными зубами-бивнями, донных рыб-дьяволов, на чьих широких мордах застыли глумливые усмешки, а хвосты которых были увенчаны острыми жалами, сохраняющими яд до самого разложения.