— Джуди… — растерянно пробормотал он.
Услышав его голос, она заплакала:
— Тони, где ты?! Приезжай скорее!
Она сказала, что ее отпустил охранник.
— Как отпустил?! — не понял Антон. — Кто?!
Это было немыслимо, верилось с трудом. Антон решил, что он чего-то не понял или она что-то путает, но было не до расспросов: Джуди вся тряслась от страха.
— Тони, это ужасно, ужасно! Они могут вернуться! Я боюсь, приезжай скорей! — твердила она, не переставая, видно, натерпелась, бедняжка, ему стоило большого труда убедить ее, что ничего не случится.
— Поезжай, — сказал Першин, и это было похоже на приказ, но Бирс не уехал, прежде чем не известил Хартмана:
— Стэн, вы слышите меня? Стэн!.. Джуди нашлась!
Хартман открыл глаза, взгляд его блуждал, как бы не в силах остановиться на чем-то определенном. Наконец, он зацепился за лицо Бирса, но оставался мутным и замороченным, а потом стал яснеть, и Хартман очнулся.
— Джуди нашлась! — повторил Бирс.
— Неужели?! — обрадовался американец. — Она здесь?! Вы видели ее?!
— Нет. Я говорил с ней по телефону. Она дома.
— Как дома? — не понял Хартман. — Где?! Как она туда попала?
— Она говорит, что ее отпустили. Охранник отпустил.
— Вот видите, я был прав, — улыбнулся Хартман. — Если человеку дать шанс, он одумается. Джуди смогла убедить охранника.
— По-английски? — спросил Бирс. — Или она под землей выучила русский?
«Что-то здесь не так», — думал он, но спорить не стал. Антон обратил внимание, как сосредоточенно прислушивается лежащий рядом альбинос: разговор шел по-английски, но юноша явно прислушивался, Бирс отметил.
Разумеется, Антон не поверил, что Джуди кого-то убедила. Да и разве можно было кого-то убедить там, внизу?
И все же, все же — никуда от этого не деться — внизу нашелся кто-то, кто нарушил грозящий смертью приказ. Да, кто-то не пошел там за лживыми поводырями, а поступил по своей воле.
Бирс подумал, что в толпе, орущей в тысячи глоток — «Распни его!» всегда найдется человек, способный промолчать или сказать «нет!».
Молодой альбинос спас Хартмана, внизу нашелся кто-то, кто не повиновался слепо. Оба решились на поступок, и это внушало надежду на здравый смысл людей.
— Командир, я могу остаться? — спросил Ключников, подойдя к машине, в которой сидел Першин.
— Где? — не понял капитан.
— Здесь, рядом, — Ключников мотнул головой в сторону, за деревья, где поодаль виднелись дома.
— Куда ты пойдешь? Посмотри, на кого ты похож.
Ключников и впрямь мог напугать любого: разрисованное камуфляжной краской, закопченное пороховой гарью лицо напоминало африканскую маску; повстречайся прохожий, страха не оберется.