— Не смей! Пошел вон! — ее просто трясло от ненависти и отвращения.
Она яростно отбивалась, он и не подозревал в ней столько силы и злости, вероятно, злости было больше, и она давала ей силу. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы сломить сопротивление, они долго отчаянно боролись, прежде чем он одолел ее. Но стоило ему добиться своего, она вдруг застонала, ее лицо исказилось, глаза закатились от вожделения, и она с той же силой и яростью стала ему помогать; можно было подумать, что они сражаются не на жизнь, а на смерть.
Он думал отомстить ей, унизить, но ничего не удалось; он испытывал странную досаду и опустошение, словно это она сделала с ним что-то против его воли.
Беззвучно и неподвижно Аня лежала рядом, лицо у нее было спокойным, словно она, наконец, получила то, что давно ждала.
— Черт знает что! — огорченно произнес Ключников. — Предупреждали меня: не имей дело с евреями! Не послушался, дурак, связался. Теперь расхлебываю.
— Что?! — встрепенулась Аня. — Что ты сказал?!
Она даже села, чтобы получше услышать его — услышать и разглядеть — и неожиданно расхохоталась.
— Ну наконец-то, наконец! — проговорила она сквозь смех. — А я все ждала, когда же, когда!.. Все думала: когда ты прорежешься? Наконец-то!
Она продолжала смеяться и вдруг сдержала смех и глянула пытливо:
— А ты знаешь, дружок, меня тут убить обещали…
— Кто? — спросил Ключников, уже зная, уже предчувствуя.
— Твои друзья.
— Какие?
— Не знаю, твои. Они так и сказали: твои друзья. Убьем, говорят.
— За что?
— За тебя. Прикончат, если не оставлю тебя в покое. Звонили, на улице подходили. Сказали, чтобы я убиралась.
— Что ж ты молчала?
— А что говорить? Скука. Я бы и сейчас не сказала, ты сам начал.
— Глупости. Ничего они не сделают.
— Как знать, как знать… — улыбнулась она легко. — О тебе заботятся: осквернили тебя евреи. Вот и ты туда же…
— Я пошутил.
— О да, конечно! Прекрасное чувство юмора! Веселье в морге!
— Чушь все это, — он с досадой пожал плечами и отправился в ванную.
Сергей долго мылся горячей водой, оттирая с себя минувшую ночь. Когда он вышел, Ани не было, он решил, что она спустилась в магазин, и вдруг она позвонила по телефону и сказала, чтобы он уходил, она не хочет его видеть. По тому, как спокойно она говорила, он понял: все обдумано, все решено. Ключников собрал вещи и поехал в общежитие отсыпаться.
…едва Бирс переступил порог, Джуди кинулась ему на грудь, обхватила руками шею, прижалась и замерла. Он с горечью отметил про себя, как плохо она выглядит: осунулась, побледнела, глаза запали, красивые волосы ей остригли, можно было подумать, что она перенесла изнурительную болезнь.