Винни ушла из дому бесповоротно, сомнений в этом быть уже не могло. Целую неделю они напряженно ждали, не объявится ли дочь; потом стали ее разыскивать. В газетах, в рубрике частных объявлений, появились отчаянные призывы: «Винни! Возвращайся домой! Мы все простили. Папа и мама». Больше сделать они ничего не могли. На какую-то долю секунды, когда они советовались, что предпринять, возникла мысль обратиться в полицию; но мысль эта тут же превратилась в ничто, в дуновение осеннего ветра. Они молча смотрели перед собой, боясь взглянуть друг другу в глаза.
Энни Мабл не спала ночами, тревожась о дочери и гадая, куда та могла деться. В голове у нее вырисовывалась одна возможность: Винни ведет «постыдный» образ жизни на содержании у кого-нибудь из знакомых мужчин. В эти дни миссис Мабл не раз вспоминала пожилых господ, что стаями крутились — и не просто крутились — вокруг них в отеле «Гранд Павильон». Теперь она была уверена: да, с Винни произошло именно это. Ни она, ни муж не знали, что Винни, уехав, забрала с собой все свои сбережения, и, готовые к самому худшему, не верили в здравый смысл дочери, не верили, что она, если придется, сумеет постоять за себя. Энни Мабл считала, что дочь подалась в проститутки. Это была самая горькая пилюля из всех, что пришлось ей проглотить…
Была весна, теплый ветер принес с собой эпидемию. Может быть, это была такая же эпидемия, что прошла по Англии в последние дни царствования Эдуарда III; наверняка это была та самая эпидемия, что унесла тысячи жизней во Франции в 1814 году, не пощадив даже жизни императрицы; та самая эпидемия, что бушевала в Европе в последнюю военную весну, собрав жертв больше, чем сама война; та самая эпидемия, что приходила, то почти незаметно, то показывая всю свою мощь, каждой весной. Это была болезнь, на которую многие не обращают внимания, но которая при всем том смертельна.
Она была везде, в самом воздухе, — и уже собирала свой урожай. Те, кто слишком мало думает о здоровье, кто в данный момент ослаблен, страдает депрессией или какой-нибудь душевной болезнью, — все они представляли собой потенциальные жертвы эпидемии.
Энни Мабл была в депрессии, и душа ее была больна. Она терзала себя из-за Винни, но это было далеко не единственное, что лежало невыносимым грузом на ее плечах. Уилл почти полностью вернулся к прежнему образу жизни: он снова целыми днями сидел дома, мрачно глядя на голую клумбу. Бутылка с виски постоянно стояла рядом с ним, и он все реже обращался с разговорами к жене. Редко-редко находил он в себе силы и желание обратить на нее внимание и внести в ее жизнь хоть капельку солнца… Бедная Энни!