Мистер Мабл небрежным, необычным для него движением кинул свой котелок на вешалку и, только что не пританцовывая, прошел в столовую, где застал всю семью в сборе. Энни и дети пили чай.
— Ты сегодня так рано, Уилл, — сказала миссис Мабл, без тени недовольства вскочив со стула, чтобы приготовить мужу поесть.
— Рано, это уж точно… точно, — откликнулся мистер Мабл и весело плюхнулся в кресло, стоящее возле камина.
Странно, но его нисколько не раздражало, что Энни всегда говорит только очевидные вещи. Семнадцать лет назад, когда он, без всякого пыла, ухаживал за будущей своей женой, больше всего, пожалуй, его привлекало в ней то, что ему не нужно было ломать голову, как ее развлечь… И все же сейчас он не без удовольствия представил себе, как сообщит ей нечто, что удивит ее и пробудит в ней самый живой интерес; эту сцену он предвкушал уже несколько дней.
— Какие новости в школе, Джон? — спросил он. Прежде чем ответить, Джон спокойно допил свой чай. Такая была у него манера.
— Все нормально, — сказал он наконец. Ни за что на свете он не стал бы употреблять три слова там, где можно было обойтись двумя.
Мистер Мабл заранее знал, что существенной информации ему из Джона не вытянуть. Но его это не смущало: он был уверен, что следующие слова вызовут у сына неординарную реакцию.
— В конце полугодия заберешь из школы документы, — произнес он.
Джон с легким стуком поставил чашку на блюдце и уставился на отца.
— Вот как?
Опять два слова!.. Это начинало раздражать мистера Мабла.
— Да, вот так. Со следующего полугодия запишу тебя в колледж.
Мистер Мабл был разочарован: Джон молчал. Откуда Маблу было знать, что сын слишком потрясен, чтобы выразить свои чувства словами?.. За четыре года, которые он провел в школе, он свыкся с ней, даже полюбил ее — и с радостью ждал последнего выпускного года, вернее — тех маленьких привилегий, которыми пользуются выпускники. И вот эту радость у него бесцеремонно отбирают. И посылают его доучиваться в колледж. Сайднэм был колледжем открытого типа (и относился ко второму разряду, хотя Джона в его возрасте такие тонкие различия совсем не смущали), и среднюю школу, где учился Джон, даже упоминать было невозможно рядом с этим аристократическим заведением, воспитанники которого носились на мотоциклах и высоко задирали нос.
Для молчаливого, но обладающего чувствительным сердцем Джона именно тут таилось самое неприятное. Перейдя в Сайднэм-колледж, он оторвется от друзей, которых приобрел за четыре долгих года. Он станет презирать Мэнтона, Прайса и маленького Джонса с его криво сидящими очками. Разумеется, этого ему очень не хотелось, но ведь именно этого, как он предвидел, от него будут ждать. На какой-то момент Джон очень ясно увидел, что ему предстоит. В колледже на него будут смотреть как на существо второго сорта — и соответственно обращаться с ним, а ребята из старой школы инстинктивно начнут относиться к нему враждебно. Короче говоря, он надолго окажется в подвешенном состоянии.