— Обязательно, товарищ лейтенант.
Пока они, долго не выпуская, жали руки, в дверь опять постучали. Вбежал Юрий. Старшина попрощался, и они с Юрием чопорно козырнули друг другу. Николай протянул Юрию только что читанное письмо.
— Взгляни-ка!
Юрий быстро пробежал его глазами, потом стал внимательно читать с начала до конца.
— Это кому пишут?
— Одному нашему механику. Тебя кто-нибудь так любит?
— Нет, — покачал головой Юрий. — А тебя?
Николаю хотелось поскорее узнать, как Юрий встретился с Соней. Не отвечая ему, он спросил:
— Ну, как Соня? Давай, садись, рассказывай.
— Ничего.
— Виделись? Что она говорит?
Юрий нехотя ответил:
— Прочитала мне нотацию за то, что я позывными радиостанции у себя на машине сделал «Соня».
— Да ну? На самом деле? Вот это ты здорово придумал! — засмеялся Николай.
— Что ж тут смешного? — обиделся Юрий.
— А как же? Конечно, смешно. Знаешь, раньше рыцари были — имя возлюбленной на щитах писали.
— Ну что же? Доблестные рыцари были! — раздраженно сказал Юрий.
Николай видел, что Юрий не в духе. Но все же сказал, придавая словам глубокое значение:
— А вот я читал — русские богатыри выковывали на своих щитах: «За Русь». И это были по-настоящему отважные воины. Получше твоих рыцарей воевали! Ну, ладно, не злись. А что она тебе посоветовала? Ты объяснил ей, почему так задумал?
— Что объяснять? Сама должна намек понять. Так нет. Правильно говорят, что женская душа — потемки. Говорит, надо, как у всех сделать что-нибудь ветренное — «Ураган», «Тайфун», «Шторм». Предложила мне «Вихрь».
— Ха-арошие позывные!
— Ничего хорошего. И будет только одно «хр — хр» слышно.
— Так можно «Вихорь» говорить, по-уральски — «Ви-и-хо-орь».
— Все равно мне не нравится.
— Ну сделай «Зефир» или «Эфир», чорт возьми. «Ночной зефир струит эфир»… Прямо как у классика будет.
Юрий взглянул с укоризной.
— Прошу тебя, не язви. Мы ж договорились с тобой, что будем друзьями. Я тебя взялся и немецкому обучать. Так давай жить мирно, без шпилек.
Николай передвинул на столе гильзу, подправил пламя и медленно сказал:
— Дружить я с тобой хочу. Но спорить мы все же будем иногда.
— Это почему же?
— Характерами не сходимся.
— Ну, да, — с оттенком иронии начал Юрий. — Ты старый фронтовик, и я в твоих глазах тыловая крыса… Ты воевал, а я танки ремонтировал…
— Че-пу-ха! Я не о том говорю. Можно быть в глубоком тылу и жить по-фронтовому. Вон у нас сталевары — есть такие, что для них завод — тот же фронт. Работают героически. А есть такие, что за уши вперед тянуть надо. — Николай размеренно и тихо застучал ладонью по столу. — Каждый командир должен, обязан в душе столько жару иметь, чтобы на всех подчиненных хватало. А ты…