"Вот так становятся «шестёрками»", - подумал Граф и, скользнув по молодому парню презрительным взглядом, отвернулся.
...На вечернюю оправку в туалет первыми стали выводить женщин. Как сквозь строй проходили они по узкому коридору вагона, ловя на себе жадные, голодные взгляды истосковавшихся по женским телам, мужчин. Большинство прямо прилипли к решётчатым дверям камер-купе.
- Милая, «пульни сеанс»! – крикнул кто-то проходившей по коридору молодой женщине.
- С картинками, в натуре! Век свободы не видать! – поддержал просителя сосед по камере.
- Трусики покажи! – закричали в другой камере.
- А ещё чего показать? – не поворачивая головы, спросила женщина.
- Ковырялка! – звонкими голосами кричали малолетки. – Попробуешь пальчика - не захочешь потом мальчика!
- Сопли утрите, - бросила малолеткам на ходу молодая, красивая женщина, потом снисходительно улыбнулась и, чуть замедлив шаг, подняла подол платья до пояса, оголив не только стройные ноги, но и бёдра, поражая этапников, прильнувших к решётчатым дверям камер-купе, мимо которых она проходила, белизной и размерами своих ягодиц.
Восторженный, одобрительный рёв одновременно вырвался из нескольких десятков мужских глоток.
- Что за шум? – грозным голосом спросил выскочивший из своего купе начальник конвоя с погонами старшего лейтенанта на плечах.
- Да вон, стриптиз устраивает, - кивком головы указал на женщину выводной конвоир.
- По просьбе зрителей, - добавил второй конвоир.
- Ну-ка прекрати мне здесь шоу устраивать! – заорал начальник конвоя на женщину. – Будешь безобразничать, до самого Комсомольская на оправку больше не выйдешь!
- Да ладно, гражданин начальник, пусть мужики порадуются, - засмеялась женщина. – От меня, ведь, не убудет.
- От тебя не убудет, - усмехнулся начальник конвоя. – А они сейчас начнут дрочить все разом и от качки вагон перевернётся.
Стоявшие в коридоре солдаты дружно захохотали.
- Вот гады, ещё издеваются! – закричал кто-то истошным голосом. – Сами по ночам шворют этих баб во все дырки, а нам даже «сеанс» словить не дают!
Теперь грохнул хохот в камерах. Начальник конвоя с остервенением сплюнул на пол, витиевато выругался и ушёл в своё купе.
Ближе к ночи в вагоне стало душно и жарко, и это не смотря на то, что снаружи стояла довольно прохладная погода - всё-таки ноябрь месяц. Давало о себе знать большое скопление людей в ограниченном замкнутом пространстве.
- Окна откройте, дышать невозможно! – раздавались истошные крики то из одной, то из другой камеры.
Конвоиры на эти крики не обращали никакого внимания, только злобно огрызались, когда изнывающие от духоты и мокрые от пота этапники материли их на все лады.