Дезертир, которому Шарп раскроил физиономию, ныл под столом. Не обращая на него внимания, майор осмотрелся. Комната была чем-то вроде кордегардии, а получившая своё троица – охранниками. Подойдя к двери с пришпиленным к ней трупом, Шарп дёрнул ручку. Заперто. Позади гулко хлопали выстрелы, яростно орали бойцы, но Шарпу было не до них. Взявшись за винтовку, он рванул её на себя. Оружие щёлкнуло, освобождаясь от шестидесятисантиметрового штыка, глубоко вонзившегося в дерево. Получив пространство для манёвра, майор с силой пнул дверь ногой. Она содрогнулась. Ещё раз! С третьего удара вылетел древний замок в венке щепок, и дверь распахнулась.
Отчаянный женский визг встретил Шарпа. Майор опустил палаш. Кровь капала с лезвия на ковёр, постеленный на полу; кровь блестела в пламени свечей на его зелёной униформе. У дальней стены сгрудились женщины. Лица не прятала лишь одна. Надменно вздёрнутый подбородок, белокурые локоны. Она прижимала к себе подругу, защищая её.
Шарп склонился в поклоне:
– Мадам Дюбретон?
Два стрелка сунулись было в помещение, но потасовка, судя по шуму, не утихла, и Шарп выгнал их обратно.
Англичанка нахмурилась:
– Майор? Майор Шарп, вы?
– Я, мадам.
– Это… это сон?
– Нет, мадам. Вы спасены.
Надо было спешить к своим парням, но дамы выглядели напуганными. Одна из них истерично всхлипывала, косясь на его мундир, пока мадам Дюбретон не прикрикнула на неё по-французски.
– Вы вернётесь к своим мужьям. Буду благодарен, мадам, если вы переведёте мои слова остальным.
– Конечно, конечно… – жена французского полковника, похоже, никак не могла поверить в их спасение.
– Вы в безопасности. Все вы.
Товарка мадам Дюбретон высвободилась из её объятий и подняла голову. Чёрные, как смоль, волосы рассыпались по плечам. Англичанка помогла ей подняться:
– Майор Шарп, это леди Фартингдейл.
Мысль о том, как повезло сэру Огастесу, Шарп додумать не успел. Глаза его и девушки встретились, она закричала. Не от ужаса, от радости узнавания. Она бросилась ему на шею, прижалась к испачканной кровью щеке, восторженно повторяя его имя: «Ричард! Ричард! Ричард!»
Шарп взглянул на мадам Дюбретон и, конфузясь, пояснил:
– Мы встречались раньше, мадам.
– Я поняла.
– Ричард! Святые угодники! Я верила, ты придёшь!
Она откинулась назад, не отпуская рук. Её губы манили так же, как когда-то, в очах всё ещё можно было утонуть. Притягательная, желанная, роковая.
– Ричард?
– Извини, я должен идти.
Слышалась мушкетная пальба, команды, лязг металла.
– Ты, правда, не призрак?
Он вытер с её кожи кровь, в которой она измазалась, припадая к нему: