Едкий дым выдавливал слёзы, под ногами языки пламени лизали щепки пороховых бочонков. Будто другой мир. Исчезли чистый воздух и жухлая трава долины, вместо них были раскрошенные камни, залитые кровью и усеянные шматами опалённой плоти. В редких просветах дымной завесы виднелся мощёный двор, где боролись за жизнь уцелевшие фузилёры.
Харпер опередил Шарпа, Подобрав с мертвеца эспонтон, ирландец взмахнул им, примеряясь, и издал воинственный клич на родном гэльском. Слущилась лаковая оболочка цивилизации, вместо спокойного, рассудительного увальня родился дикий воин – оживший герой древних ирландских легенд и песен.
Двор предусмотрительно перегораживал каменный бортик, лишний раз доказывая, что Потофе далеко не дурак. Стоящие за оградой с ружьями наизготовку дезертиры пребывали в отличном настроении. Некоторые перелазили через забор и скрывались в дыму, чтобы лично прикончить какого-нибудь недобитого фузилёра. Кучка выживших красномундирников с сержантом во главе ощетинилась штыками, вновь тесно смыкаясь, когда вражеская пуля убивала одного из них.
Тут-то и возник Харпер из дыма, будто из тьмы времён – рычащий, беснующийся бог войны, перемахнувший ограду и принявшийся разить опешивших врагов сверкающей молнией полупики.
– Фузилёры! Фузилёры! – правая стопа Шарпа скользнула по чьим-то внутренностям. Падение спасло стрелку жизнь – французский штык, нацеленный ему в горло, вспорол воздух. Левой ногой майор подбил лягушатника под колено, тот рухнул, а Шарп вскочил и всадил в него палаш.
– Фузилёры! Ко мне!
Наступив на труп, Шарп высвободил клинок.
– Фузилёры!
Поганенькое это было местечко. Если бы часть дезертиров не бродила сейчас в дыму, их товарищи давно оставили от фузилёров рожки да ножки. Четыре бездыханных тела скорчились у ног Харпера, остальные бежали от его неистовства. Бежали все, исключая то ли самого храброго, то ли самого глупого, целившегося в Харпера из мушкета.
– Берегись, Патрик!
Предупреждённый Шарпом, ирландец метнул эспонтон, как копьё. Острие угодило дезертиру в лоб, опрокинув назад. Порыв Харпера вернуть оружие Шарп остановил на полушаге:
– Чёрт с ней, Патрик! Давай ко мне!
Сержант фузилёров вёл своих людей к Шарпу. Трое были ранены, один солдат нёс подмышкой свёрнутые знамёна полка на расщеплённых древках.
– Ко мне!
Краем глаза Шарп уловил движение сбоку и развернулся как раз вовремя, чтобы отразить выпад человека в португальской форме, бросившегося с насыпи. За спиной португальца Шарп видел в густом дыму, воняющем горелым мясом, других дезертиров, оцепляющих гребень развороченной взрывом груды обломков. Всю ярость майор вложил в один удар, под которым коричневая форма лопнула красным. Португалец свалился. Пуля сплющилась у левого сапога Шарпа, другая пробила полу куртки. Третья крутанула вокруг оси вырвавшегося вперёд фузилёра; тот испустил дух прежде, чем коснулся грунта. Подручные Потофе спускались к Шарпу. Обратный путь (тем более, с ранеными) был отрезан. Шарп быстро осмотрелся. Выход должен найтись! Нельзя умирать! Не здесь и не сегодня!