«Двор стачки».
Вот здесь все и случилось когда-то. Не каменный рабочий, а живой, может быть Иван Степанович, держал красный флаг, генерал стоял перед толпой, набычив голову в папахе, у казаков в руках нагайки…
Два бесконечных ряда окон смотрели на меня. А тогда… они смотрели на рабочих, на революцию.
Я не удержался, подошел к зданию и потрогал рукой красные кирпичи. Пусть все знают: я тоже смогу постоять за общую правду, за народ.
На этот раз я себя не одернул. Это была не игра.
10
— А между тем пора писать сочинение на конкурс! — сказал я себе, открывая глаза, и объявил на весь дом: — Жизнь прекрасна и удивительна!
Да так оно и было. И снилось нынче что-то хорошее. Полежал, вспоминая. Не вспомнил. Выскочил из-под одеяла.
Я помню чудное мгновенье,
Передо мной явилась ты!
— Опять его раздирает с утра! — злобно шипела бабка. — Как пост, так он орать.
— Летом посты не главные! — крикнул я ей на кухню, на домашнем языке это называлось — отбрехнулся, и, набрав воздуха, сладкозвучно, под Козловского, закатился: — «Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты».
Уж не знаю, противно ли я пел или не совсем противно, мне мой голос по утрам нравился.
Умылся, выдул кружку молока. Поддразнивая бедную мою бабку, влил в свою бессовестную глотку пару сырых яиц и, выдав пробную трель, проникновенно затянул любимое, непостижимо прекрасное для меня:
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит…
— Господи, ну чего орет? — нарочито громыхала кастрюлями бабка. — Делать нечего — поди дров наколи!
Ах, дрова понадобились! И я с высот тенора кинулся в громадные пропасти баса:
Среди долины ровный
На гладкой высоте…
Мне очень нравилось, что, когда я раскатывал громоподобное «высоте», непромазанное стекло в форточке звенькало.
Если голос развить, то уж не пропадешь.
Э-эх, ухнем!
Еще разик, еще раз!
И вдруг я понял, что вот она, самая подходящая минута, когда нужно сесть и написать о Пушкине. Стихи были вполне готовы, но ведь я обещал принести и стихи и сочинение в прозе. Но проза не стихи, чтобы писать прозу, нужно знать, о чем пишешь.
Родился Пушкин в Москве, в 1799 году. Это вот какого числа? Старый стиль, новый стиль…
У наших соседей слева, у главного лесничего Антонины Антоновны, был великолепный полупудовый дореволюционный Пушкин. Я тотчас отправился попросить книгу, хоть на часок.
— А ваш Ваня опять сегодня пел, — услышал я голос матери Антонины Антоновны, глубокой, но резвой старухи. Она рассказывала о концерте моей бабке, словно та не слыхала ни моего тенора, ни моего баса.
— Здравствуйте! — Я чуть было не брякнул «сударыня», но все-таки не брякнул.