— Бывают. И, кроме того, я не леди.
Кэтрин с улыбкой взглянула на нее:
— Пока не леди.
«И, может быть, никогда ею не стану», — подумала Дженнифер, но вслух не произнесла, чтобы не расстраивать Кэтрин.
Несколькими часами позже Дженнифер медленно прогуливалась по извилистой грунтовой дорожке, ведущей в лес Грейсонов. В таверне «Сосны» она все время спешила, выполняла всякие поручения нервно и торопливо, потому что боялась дядиного гнева. Временами она ловила себя на мысли о том, что так и не избавилась от этой привычки, но сегодня шла медленно, с гордо поднятой головой. Отчасти благодаря Кэтрин: та внушила ей, что настоящая леди никогда не должна спешить, отчасти потому, что многочисленные юбки все равно не позволили бы ей хоть немного ускорить шаг. Ее розовое платье и нижняя юбка цвета слоновой кости были надеты поверх полотняного кринолина на китовом усе, спереди же платье было туго зашнуровано. Попробуй она забыться и ускорить шаг в таком одеянии, сразу грохнулась бы на землю бесформенной кучей.
Она покинула дом после урока с Кэтрин. Дженнифер готова была играть на клавесине весь день напролет, но Кэтрин вывела ее из гостиной. Несмотря на теплый майский день, в тени высоких сосен и дубов было прохладно.
Уже несколько месяцев Дженнифер как будущая леди тщетно пыталась приучить себя гулять по саду, который был разбит сразу за имением. Девушке не нравились эти искусственные сады, где вдоль посыпанных битыми раковинами дорожек рос фигурно подстриженный английский самшит. Самшит Дженнифер казался чужим в этой дикой стране, не нравились ей и цветы, что за большие деньги выписывали из Голландии.
Дженнифер предпочитала небольшой садик, разбитый вокруг кухонного домика. Там росли скромные, зато любимые растения — лаванда с маленькими красными цветочками, источающими сладковатый запах, розмарин с его пикантным пряным ароматом и простая трава под названием овечье ухо.
К все же больше всего, вопреки поучениям Кэтрин, Дженнифер любила лес. Здесь росли громадные дубы, простирая свои ветви так широко, что, казалось, заслоняли все небо. Встречались здесь также клены и сосны, кусты кизила, что распускали весной свои белые цветы с четырьмя лепестками. Зимой лес весь был усыпан красными ягодами остролиста. И круглый год здесь слышалось пение множества птиц, начиная с рыжей крикливой сойки и кончая сладкоголосыми дроздами.
В лесу Дженнифер чувствовала себя словно дома, а вот в ухоженных садах ей было не по себе. Ей казалось, что она, как тот самшит, растет на чужой земле и ей придают чуждые очертания.