– Андрюша, ты у нас где, родной?
– Я выхожу из своего отделения, собираюсь пойти домой…
– Извини, Андрюша, но, боюсь, у тебя ничего не получится.
– Это почему? Кто мне запретит?
– Я сейчас приеду к тебе…
– Даже и не думай, мать! Я тебя ждать не собираюсь, я уже на крыльце… Нет, я уже на остановке маршрутки, вот!
– Тогда вернись в отделение, потому что я еду к тебе вместе с преступником и пистолетом…
– Каким пистолетом?! Ты что, Тань? Первое апреля давно прошло…
– С тем самым пистолетом, из которого застрелили Карину Овсепян, нашу многострадальную домработницу.
– Черт! Ты не шутишь?
– Нисколько. Я сейчас в дачном поселке «Бергамот», это за деревней Окунеевка, направо.
– Ого! Это каким же образом…
– Долго объяснять, Андрюша. Ну, что, ты меня ждешь или как?
Мельников выдержал паузу:
– Ладно. Что с тобой поделаешь?.. Только давай так: ты никуда не рыпайся, я сейчас сам к тебе приеду. Сможешь встретить меня?
– Да, у въездных ворот. Запомнил? Дачный поселок «Бергамот», за деревней Окунеевка, направо.
– Еду…
Я поднялась на крыльцо и зашла на веранду.
Серафима Аркадьевна включила здесь свет. Веранда была довольно большой и просторной. Посередине ее располагался круглый стол, накрытый старой льняной скатертью. Вокруг него было четыре стула. Электрический самовар стоял рядом на облупленном маленьком холодильнике «Саратов». Наверное, вся семья, приезжая на выходные к бабушке на дачу, собиралась здесь пить чай.
– Садитесь, Татьяна, – Серафима Аркадьевна сделала приглашающий жест рукой в сторону стола.
Она поставила на него две чашки с блюдцами, сахарницу и заварник.
Я опустилась на один из стульев. Самовар шумел, хозяйка, достав из холодильника банку варенья, тоже присела к столу. Я удивилась про себя, как она может в такую минуту еще думать о чае.
Серафима Аркадьевна сидела на своем стуле прямая и загадочная, как царица Савская на троне. Она смотрела на меня почти спокойно, лишь грудь ее вздымалась чуть сильнее обычного.
– Я хочу сделать заявление, – ровным и почти ледяным голосом сказала она.
Я вздохнула с облегчением:
– Давно пора!
Она начала свой рассказ медленно, с достоинством. Слушать ее размеренную речь и приятный, хорошо поставленный голос было одно удовольствие.
– Я уже говорила вам, Татьяна, что с приходом новой домработницы, этой Карины, в доме моей дочери начались сплошные неприятности. Я уже не говорю о некачественной уборке квартиры, по воскресеньям Маргарита сама брала тряпку в руки и убиралась, так что бог с ней, с грязью! Но когда начали пропадать украшения и деньги!.. Пропала даже моя белая шаль – ручная работа, дорогая вещь… Потом началось кое-что похуже… Однажды дочь с ужасом поведала мне, что стала замечать, как наш Женечка смотрит на эту девицу. Я ей тогда сразу сказала, чтобы она немедленно выпроводила эту мерзавку. Но она стала плакаться: где я найду новую горничную, хорошей надо платить много… Впрочем, не будем об этом. Одним словом, я взяла с дочери слово, что она начнет потихоньку подыскивать новую домработницу, а этой укажет на дверь.