Он замолчал, и я не выдержала:
– Жень, времени мало, что было потом?
– Прошло несколько дней, и я снова увидел ее в слезах. Она сказала, что брат избил ее и отнял все деньги, что он требует у нее еще денег и ключи от нашей квартиры. В противном случае обещает ее покалечить.
– И тогда ты украл для нее пистолет из родительского сейфа, – предположила я.
– Нет, я просто рассказал, что у нас есть дедушкин пистолет, показал, где он лежит, но кода я не знал, и мы с Кариной ломали голову, как его оттуда достать.
– А родителям рассказать все вы не догадались?
– Так ведь они бы ее тут же уволили…
– Ну, заявили бы сами в полицию.
– Она сказала, что это бесполезно…
– А воровать пистолеты полезно! – усмехнулась я.
– Она сама его взяла, это правда!
– Верю. А как же ты забирал из сейфа деньги?
– Она сказала мне код, это уже после того, как взяла пистолет. И я стал таскать оттуда деньги для нее. Но ведь ей не на что было жить! Брат грабил ее…
– А она не сказала тебе, каким способом узнала код?
Он отрицательно мотнул головой.
– А самому тебе не интересно было это узнать?
– Главное, что она была при оружии, она теперь могла напугать брата. Я был спокоен за нее…
– Вы что, всерьез полагали, что этот бандит испугается пистолета в руках сестры? Да вы бы только помогли ему: теперь он грабил бы с оружием!
Евгений снова низко опустил голову:
– Мы не подумали…
– Напрасно! Думать надо всегда… Во сколько ты ушел от Карины в тот день?
– Шесть уже пропикало, и я начал собираться… Значит, в начале седьмого.
– Никого не встретил около дома?
Он посмотрел на меня удивленно:
– А что, должен был?
– Ну, не встретил так не встретил… Куда ты пошел?
– Сначала к мусорным бакам, выбросить пакет с мусором.
– Что за пакет?
– Я, когда пришел к Карине, видел его в прихожей возле двери. Она его приготовила и попросила выбросить, когда буду уходить. Мы потом с ней курицу-гриль ели. Она кости бросила в этот пакет, а я, уходя, захватил его…
– Интересно! Значит, ты пошел к мусорным бакам и?..
– Выбросил в них пакет и пошел на угол дома ловить маршрутку. Там остановки вообще-то нет, но если проголосовать – останавливаются.
Я посмотрела на Евгения долгим и внимательным взглядом.
– Знаешь, что, парень? Это тебе наука, – сказала я. – Если бы ты в первую нашу встречу все рассказал мне без утайки, без хамства, то не оказался бы сейчас здесь. В следующий раз не выпендривайся, понял?
Он послушно кивнул, как провинившийся школьник. «Я больше не буду» было написано у него на лице.
Я подошла к двери и выглянула в коридор:
– Мы закончили.
Конвойный увел Евгения, а Андрей и Василий уселись за свои столы и уставились на меня.