Ключом к успеху этого плана была способность Шумахера выдавать один за другим быстрейшие круги, что являлось почти недостижимой задачей в современной Формуле-1 после введения дозаправок. Большинство гонщиков любят взять определенный темп и придерживаться четкого графика, но Шумахер способен превосходить самого себя, идти на пределе на протяжении десяти, а то и пятнадцати кругов, что и дало Брауну возможность пойти на авантюру. Все, что он должен был сделать, — это обеспечить Михаэлю чистые участки трассы, где никто его бы не сдерживал.
Помогло и то, что в те времена McLaren был весьма консервативен и предсказуем в выборе гоночной тактики. Когда Шумахер на сорок третьем круге заехал на свою вторую дозаправку, где ему залили совсем немного топлива, всем стало ясно, что он поменял стратегию и будет останавливаться еще раз. Но McLaren придерживался первоначального плана, и кругом позже Култхарду залили топлива под завязку, до самого конца гонки. В то время как шотландец мучился с тяжелой машиной, Шумахер показывал круги почти на две секунды быстрее. Зрелище было завораживающее – маятник качнулся, и преимущество перешло от McLaren, который лидировал в первой половине гонки, к Ferrari. ШуМахер был словно в другом мире, он вел болид на абсолютном пределе на протяжении двадцати пяти минут. Как будто стайер вдруг взял и пробежал пару километров в ритме спринтера.
Шумахер после гонки был в экстазе. Именно так он и представлял себе идеальную гонку: блистательная работа команды, гениальная задумка и он в центре всего этого. Перед ним поставили почти невыполнимую задачу, и он ее решил.
Росс переводит взгляд со стола на фотографию Шумахера, радующегося своей победе в Будапеште, и улыбается.
«Михаэль опасен. Все, все боялись его. Если перед ним оказывался участок свободной трассы, все начинали паниковать, потому что много раз видели, на что он способен, и не знали, что ему противопоставить.
Когда я применял эту тактику с другими гонщиками, давая им возможность, ничего не выходило. С Михаэлем тоже может не получиться, если покрышки или машина недостаточно хороши. Но только не по его вине. Помню пару гонок, где он был очень быстр в квалификации, но беспомощен на определенных стадиях гонки из-за износа покрышек. Виной всему были покрышки, отнюдь не гонщик и не машина. Михаэль не мог с этим ничего поделать.
Если покрышки и машина на должном уровне, он выдаст желаемый результат. Михаэлю всегда нравилось, когда перед ним ставят сложную задачу, он любит, когда ему бросают вызов. Затем он выигрывает гонку, которую не должен был выиграть по логике вещей, и ребята в экстазе лезут на стену пит-лейн!»