Между тем даже при самом богатом воображении невозможно усмотреть в деятельности обоих «романтиков моря» (Ниархос тоже числит себя в «романтических» натурах и при всяком удобном случае поясняет, что его родословная якобы восходит к знаменитому флотоводцу Александра Македонского, носившему такую же фамилию) ни грана тех высоких чувств и помыслов, которые видятся продажным борзописцам. Неуемная жажда наживы, борьба двух капиталов за преимущественное право обогащаться — вот тот «вечный двигатель», который приводит в действие механизм лихорадочной спекулятивной деятельности обоих дельцов.
А в их усилиях перещеголять друг друга по части демонстрации своих богатств и финансового могущества отчетливо проявляется тщеславие заурядных купчиков: «Знай, мол, наших!»
И тот и другой приобретают роскошные резиденции в разных частях света, перекупая их у других им подобных крезов или у царственных особ. Потом им становится мало и этого. Ниархос первым, по примеру мифического графа Монте-Кристо, становится владельцем острова Спетсопула в Эгейском море. Рассказывают, что его соперника Онассиса больше всего потряс тогда невинный вопрос шестилетней дочери Кристины: «Папа, почему ты не покупаешь остров, как дядя Ставрос?» Как видим, в семьях мультимиллионеров существуют свои «детские вопросы».
Впрочем, вскоре равновесие было восстановлено, поскольку собственностью Ари стал остров Скорпиос. За несколько месяцев там проложили дороги, построили порт и роскошный дворец, разбили рощи и цветники. По ходу дела выяснилось, что в этом земном раю не хватает одного существенного элемента — пресной воды. Кого-нибудь это, быть может, и поставило бы в тупик, но не Онассиса. Он дает распоряжение возить пресную воду с материка на танкерах: уж их-то у него достаточно, чтобы снабжать водой не то что небольшой остров, а целый архипелаг.
Оба дельца почти синхронно обзаводятся персональными реактивными самолетами, приобщаясь тем самым к «реактивному обществу» — так на Западе именуют узкий круг толстосумов, которые пользуются собственными реактивными самолетами столь непринужденно, как будто речь идет о легковых автомобилях.
В личной жизни нувориши также не жалеют усилий, чтобы не отстать один от другого. У обоих бесконечные амурные похождения, разводы, новые браки. Одно время казалось, что па этом поприще Ниархос решительно обогнал свояка-соперника. В канун рождественских праздников 1965 года он развелся со своей женой Евгенией, урожденной Ливанос, и сочетался браком с Шарлоттой Форд — старшей дочерью американского автомобильного короля Генри Форда II. Правда, через год состоялось возвращение Ниархоса к старому семейному очагу. Толи практичному судовладельцу стало ясно, что больших сумм из казначейства фордовской империи не выкачаешь, то ли он испугался, что покинутая супруга изымет из общего дела ливаносовские миллионы — во всяком случае, Ниархос па какое-то время вытеснил Онассиса со столбцов светской хроники. Прошло почти три года, прежде чем Ари смог нанести ответный удар, женившись на Жаклин Кеннеди. А потом таинственная смерть Евгении Ниархос и, наконец, очередная матримониальная «сенсация». Осенью 1972 года первая супруга Онассиса Тина выходит замуж… за Ниархоса. Так еще одна часть состояния старого Ливаноса соединяется с миллионами Ниархоса. А экс-мадам Опасснс, потерявшая красавицу яхту «Кристина», становится хозяйкой «флагмана» ниархосовской флотилии — не менее роскошной яхты «Креол».