— И вы не обходитесь без религии?
— У нас может существовать религия, но не страх загробной жизни и Страшного Суда руководит людьми, а неспособность лгать.
— Вы просветили нас, прекрасная Иоланта! — восхищенно воскликнул Галлей.
В комнату вошли седобородый Диофант и коренастый чернокудрый Демокрит, оба в длиннополых одеждах.
После взаимных приветствий Вязов произнес:
— Мы пришли сердечно поблагодарить вас за помощь в спасении нашего озорника.
— Ребенка? Мы поступали как и все остальные. Я слишком хорошо знаю боль утраты близких. Я потерял всю свою семью во время землетрясения. Демокрит стал моим приемным сыном и утешением.
— Мы уже многое узнали о нем! И восхищаемся его искусством, — произнес Галлей, показав на железную вязь на стене.
Вместо ответа, Демокрит кинулся к широкому окну и плечом выбил стекло.
— Все за мной! — крикнул он. Звездонавты, демонстрируя мгновенную реакцию, последовали за ним и оказались на площади, где творилось нечто невообразимое…
Вязов с тревогой взглянул на дом, где остались Надя с Никитенком, закричал в браслет личной связи: «Надя! Надя! Спасайтесь!» — и услышал ее голос: «Спасибо собакам. Мы успели».
Теперь Вязов увидел и Надю с ребенком на руках, и Крылова с Федоровым, выбежавших из подъезда на площадь.
Дом, покинутый ими, качался, как и другие, соседние с ним башни, подобно кораблям на морских волнах.
И с каждым колебанием наклоняясь все больше и больше, их дом — их пристанище — наконец рухнул, вздымая тучи пыли и оглушая грохотом.
Из серого облака, скрывшего Надю со спутниками, вырвался маховик и с визгом помчался на шарахающихся от него в ужасе людей, успевших выбежать из других домов. Башни стали рушиться одна за другой. Сначала они оседали, уменьшаясь, становясь все ниже, потом рассыпались камнепадом, вздымая клубящиеся облака пыли.
Сорвавшиеся с крыш маховики с воем метались по площади, сталкивались, падали, но продолжали крутиться.
Диофант собирал вокруг себя потерявшихся детей. Ему деятельно помогал Никитенок — неведомо как понимали его плачущие ребятишки. Он приводил их за руки к дедушке и отправлялся за другими.
Демокрит, показывая пример, призывал людей разбирать завалы, спасать уцелевших.
Механизмов для поднятия тяжелых блоков под рукой не было.
Демокрит, взобравшись на груду камней, действительно уподобился дирижеру за пультом, указывая, куда приложить усилия и как действовать добровольным спасателям.
Из порта притащили обломанную во время шторма фок-мачту и приладили ее в виде рычага, чтобы поднимать тяжелые камни.
Галлей первым увидел в освободившемся проеме человека, у которого другой, более тяжелой плитой, которую сдвинуть нельзя было и подумать, придавило ноги. Человек был еще жив и слабо стонал.