Он лишь проворчал:
— Ур-Бур расправится и с мужем Майды, и с Вождем.
— Если Жрец поддержит его, — многозначительно добавил Жрец.
— В чем Жрец поддержит Ур-Бура? — осведомился низколобый силач.
— В намерении стать Урун-Буруном, вождем племени бурундцев.
— Разве это возможно?
— Надо привлечь всех бурундцев. Ничто так не объединяет, как ненависть.
— Ненависть? К кому?
— К вешним, которые затесались на наш берег. И крадут рыбу из нашей реки-кормилицы. Вот это и надо внушать бурундцам. И Жрец поможет им понять, что возглавит их, ненавидящих пришельцев, Ур-Бур, которому и надлежит стать Вождем, изгнав и вешних, и их Лжежреца с его дурацкой «Добротой», идущей от какого-то сказочного Христа или Креста, то ли чьего-то имени, то ли средства казни.
— А старый Вождь? Разве он потерпит эту ненависть?
— Его надо убить. Это уж дело Ур-Бура. У Жреца — голова, а руки как при поврежденном позвоночнике.
Рыжий парень задумчиво покачал головой. Жрец продолжил:
— Муж Майды не будет ждать. Надо начинать сразу.
— Что ж. Начнем. С кого? С Вождя? С вешних, с Лжежреца?
— Всему придет свой черед. Сначала надо исподволь убедить всех, что нет никого выше бурундцев, что пришлые вешние — воры. Если старый Вождь начнет противиться, убить его.
— И мне стать вождем?
— Да. Урун-Буруном. Чем плохое имя для властителя, который первым делом совершит набег на берег вешних? Обогатит добычей бурундцев. Те сразу охотно признают его. Ведь каждому нужно добро, в особенности чужое. Что же касается «прежних знаний», которые привели к гибели всех былых богатств, не доставшихся нам, то они вредны. Новый вождь будет исходить из этого и, дабы никто из бурундцев не приобщился к ним, запретит грамотность.
— Жрец мудр. Он будет умным советником вождя, — приосанился Ур-Бур. — Все это можно сжечь. — И он обвел рукой вокруг.
— Вождь не оставит жрецов без древних источников. Чтобы никто из бурундцев не приобщился к вредным знаниям предков, проще запретить грамотность.
— Каждый совет Жреца стоит целого шкафа старых книг. Вождь будет следовать этим советам.
— Вот это настоящее дело! — обрадовался Жрец. — Итак, Ур-Бур станет первым из ненавидящих. Остальное придет!
Так заключен был в Доме до неба столь же скоропалительный, сколь и безнравственный союз стремящихся к власти.
И после сдирания кожи с живого старого Вождя и изгнания Лжежреца с его учением «любить своих врагов и, когда ударят по щеке, подставлять другую» Урун-Бурун с «преданным ему» Жрецом властвовали над берегом бурундцев.
И когда постаревший, но столь же злобный Жрец спустя два десятилетия снова появился в знакомом ему книгохранилище древних и застал там не молодого бурундца с бурундкой, как в прошлый раз, а бурундца, преступно увидевшегося с вешнянкой, ярости Жреца не было границ. Потому и прокричал он оскорбительно-грубые слова.