— Партнерами бы потом спьяну поменялись.
— Язык у тебя без костей.
— И вовсе нет. Ты Ватанабэ нравишься.
— Нравиться это одно, а это же совсем другое, — спокойным голосом сказала Хацуми. — Ватанабэ не такой человек. Он тем, что ему принадлежит, дорожит. Я это знаю. Я потому и хочу его с девушкой познакомить.
— Да мы с Ватанабэ до этого дечонками менялись уже. Было или не было?
Нагасава с безразличным лицом допил виски и заказал еще одно.
Хацуми положила вилку с ножом и слегка протерла рот салфеткой. Потом посмотрела мне в лицо.
— Ватанабэ, ты правда это сделал?
Я не знал, что ответить, и молчал.
— Скажи честно, все нормально, — сказал Нагасава.
Я подумал, вот попал! У Нагасавы была манера выводить окружающих из себя, когда он бывал пьян. И сегодня он выводил не меня, а Хацуми.
И то, что я это понимал, заставляло меня чувствовать себя тем более неудобно.
— Хотелось бы послушать. Это интересно, — сказала мне Хацуми.
— Я пьяный был, — сказал я.
— Все нормально, я тебя не осуждаю. Просто хочу послушать, как это было.
— В баре на Сибуя как-то пили с ним и разговорились с двумя девушками, которые туда повеселиться пришли. Они в каком-то специализированом вузе учились и тоже пьяные были, ну мы и пошли в ближайший мотель. А ночью он ко мне стучит, говорит, давай девчонками поменяемся, и я к нему в комнату пошел, а он ко мне.
— А девушки не возмущались?
— Они же тоже пьяные были, да и им самим, в принципе, все равно было, кто с кем.
— Была на то соответствующая причина, — молвил Нагасава.
— Какая причина?
— Девчонки эти, видишь, больно разные были. Одна хорошенькая, другая страшная. Вот такая причина. Я так подумал, что это несправедливо будет. Я же себе красивую взял, а Ватанабэ что, не хочется с красивой, что ли? Вот и поменялись. Так, Ватанабэ?
— Ну, — сказал я.
Хотя сказать по правде, мне та девушка, что была менее симпатичной, понравилась больше. И говорить с ней было интересно, и характер у нее был неплохой. После секса мы с ней довольно весело беседовали, лежа в постели, и тут пришел Нагасава со своим предложением об обмене.
Я спросил ее, не против ли она, она согласилась, сказав, что если нам так хочется, то давайте. Она, наверное, решила, что я хотел переспать с той, что была покрасивее.
— Понравилось? — спросила меня Хацуми.
— Меняться?
— Ну и это, и вообще.
— Не то чтобы как-то по-особому понравилось, — сказал я. — Так себе. Когда с девчонками вот так спишь, особо нравиться нечему.
— Тогда зачем это делать?
— Потому что я его совращаю, — сказал Нагасава.
— Я Ватанабэ хочу услышать, — резко сказала Хацуми осуждающим тоном. — Почему он это делает?