— Так вот, Сергей Анатольевич, все согласовано. Звонил из Москвы товарищ Ващенко, из Четвертого управления НКВД, с ним все и обсудили.
— Почему через голову?!
— Не знаю, не я ему звонил, а он нам, через дежурного по аэродрому. Вы вроде как в кабинете отсутствовали.
— И что вы наобсуждали, чтоб при инструктаже не наговорить непонятного?
— Да, собственно, только это: двадцать пять «соток» может оказаться мало, попросили проработать варианты. Мы предложили, но на два захода. Первым сбрасываем контейнер, в нем двадцать штук ФАБ-50 и тридцать шесть двадцатипятикилограммовых, вместе с контейнером и подвесной системой как раз две тонны. В отсеке — четырнадцать штук ФАБ-100. Бомбим так…
* * *
Бомбардировщик плыл над ночными полями. Тяжелая машина с плавностью и грациозностью примы балета скользила с невидимой воздушной горки, снижаясь с четырех с половиной километров до высоты четыреста-пятьсот метров, достаточной для раскрытия «змеиного ящика». Вот второй пилот заметил справа и чуть впереди три точки костров. Командир экипажа кивнул головой и начал плавный поворот влево, имея целью описать почти полный крут и сбросить при этом лишние триста метров высоты. Закончив разворот, пилот сказал радисту:
— Давай!
— Костры вижу отчетливо! — прозвучало в ночном эфире.
Почти сразу в небо взвилась белая ракета, через несколько секунд — четыре красные ракеты указания цели. Потом еще две красные и одна — осветительная, пролетевшая горизонтально над землей.
Пилот чуть тронул штурвал, выводя машину точно по оси треугольника костров. Штурман нажал кнопку сброса, и полегчавшую на две тонны машину ощутимо подбросило. Командир пошел на второй заход, под прямым углом к первому. Надо было пройти вдоль края леса так, чтобы середина серии «соток» легла на хутор, отмеченный парой красных ракет. Вот только ракеты догорели. Тут пилот увидел четвертый костер — горела подожженная сигнальной ракетой соломенная крыша сарая на искомом хуторе. И только стрелок, управлявший хвостовой спаркой, смог увидеть во всей красе, как широкой полосой поперек луга распускаются более полусотни огненных цветов. Днем бы они предстали дымными фонтанами земли, а вот ночью…
Вторая серия бомб легла аккуратно. Правда, горевший сарай стоял чуть в стороне от дома, поэтому с серединой серии немного не получилось: в стоявший под углом градусов двадцать к курсу самолета длинный дом попали девятая и десятая бомбы из четырнадцати. Они угодили в правый ближний и в левый дальний углы строения. Летчики, как и было договорено, сымитировали еще три захода в атаку, а затем легли на курс домой.