– Да ты не тушуйся, – и он опять потянул ее за собой.
Как только они вошли, наступила тишина.
В комнате было темновато, и вошедшая со света девушка прищурилась, стараясь разглядеть интерьер и присутствующих в помещении людей. У дальней стены стоял мягкий диван и кресло, в центре комнаты – барабанная установка, за ней сидел незнакомый Русе парень. Вокруг – гитарные стойки с инструментами. Синтезаторы на подставках. За одним из них стоял Андрей. Рядом со входом – звукорежиссерский пульт, повсюду – какое-то незнакомое Марусе оборудование. На стенах висели колонки.
Встретившись взглядом с Андреем, она быстро отвела глаза.
– Тааак! – прошипел он. – А эта какого черта здесь делает?!
– Я на нее на машине наехал, велосипед ее всмятку разбил. Не в лицее же мне ее было бросать? – подал голос Коля.
– Конечно, а то еще она пожалуется на тебя, тогда отец тебе быстро воздух перекроет! – зло бросил Андрей.
Но Репей, вопреки Марусиным ожиданиям, не обиделся.
– Ну да, – миролюбиво произнес он. – Где мы тогда репетировать будем?
Андрей окинул Русю пренебрежительным взглядом с ног до головы и брезгливо скривился.
– Иди вон туда, – он указал рукой на диван, на котором уже расположилась Натали – Руся, войдя, не заметила ее. – И чтобы я от тебя ни звука не слышал, а то вмиг выставлю!
– Очень надо! – Маруся сделала шаг к двери, но Репей поймал ее за руку.
– Не злись на Андрюху, он всегда такой, когда дело касается музыки, – Коля отвел ее к дивану. – Тебе тут будет удобно.
«По-моему, он такой вообще – по жизни», – подумала девушка, нехотя садясь.
– Не хочу сидеть рядом с этой! От нее помойкой какой-то воняет! – завопила Егорова, отодвигаясь от Маруси.
Руся молча поднялась и пересела в кресло. Скинула драную куртку и бросила ее на пол.
– Цыц! – рявкнул Андрей. – Не нравится – иди гуляй!
Натали мгновенно прикусила язык и обиженно отвернулась к стене.
Прошло минут пять. Ребята обсуждали что-то свое, Репей настраивал гитару. На Русю никто не обращал внимания, и она расслабилась, устроилась в кресле поудобнее, скинула ботинки и подтянула под себя ноги. Егорова то и дело бросала на нее недружелюбные взгляды.
«Интересно, – подумала девушка, краем глаза косясь на Натали, – она вообще от Андрея когда-нибудь отходит? Или так и бегает за ним хвостом? Боится, что кто-нибудь уведет у нее такую красоту?»
Натали – в сравнении с Русей – казалась каким-то неземным существом: кукольно-фарфоровое личико, светлые пушистые локоны, точеная изящная фигурка. Все это великолепие дополняла дизайнерская одежда, сшитая явно на заказ – обтягивавшие ее стройные ноги брюки и яркая, подчеркивавшая ее высокую грудь, блузка.