— Раз так отвечаете, значит, очень, — убежденно сказала Юлия. — Но, клянусь вам, я действительно собиралась туда прийти! Но меня пригласили на танец и я забыла, что вы мерзнете в одиночестве.
— И что теперь? — хмуро поинтересовался Матвей.
Юлия окинула его глубоким, многообещающим взглядом.
— Я хочу загладить свою оплошность и предложить вам… танцевать со мной котильон!
Первым побуждением Матвея было отказаться, но тут у него возникла блистательная идея.
— Ну что ж, мадемуазель, — с улыбкой сказал он, — я очень признателен вам за оказанную честь. Только не забудьте о нашем разговоре и не пообещайте этот танец кому-нибудь еще!
— Не бойтесь, не забуду, — со смехом ответила Юлия. И, кокетливо взглянув на Матвея, прибавила: — Вообще-то меня уже несколько человек приглашали на котильон, но я им всем отказала, потому что… решила сберечь этот танец для вас! — не дожидаясь ответа Матвея, она упорхнула в зал.
Вскоре после ужина танцы возобновились и, наконец, настало время котильона — длинного, замысловатого танца-игры, самого важного после мазурки, танца, которым традиционно заканчивается бал. Как и мазурка, этот танец обычно бывает заранее расписан у всех дам, и Матвея немало удивило, что у Юлии он оказался свободен. Но, вероятно, это случилось потому, что она обещала котильон одному из тех офицеров, которые по уважительной причине не смогли явиться на бал.
Как только для участников котильона были расставлены стулья, а распорядитель вынес корзинку с аксессуарами, кавалеры начали подходить к своим дамам. Подождав, пока все усядутся, Матвей отыскал глазами Юлию. Она призывно улыбнулась ему и сделала нетерпеливое движение рукой. Улыбаясь и неотрывно глядя в глаза Юлии, Матвей неспешно двинулся к ней через зал. А затем, не доходя нескольких шагов до того места, где она стояла, шмыгнул в приоткрытые двери гостиной и прикрыл их за собой. «Вот так-то тебе, голубушка! — с мстительной улыбкой подумал он. — Будешь знать, как смеяться над людьми!»
Опасаясь, что Машенька бросится за ним вдогонку, Матвей не стал задерживаться в этой комнате, а тотчас перешел в следующую. Насвистывая под нос бравурный марш, он неторопливо обошел по кругу анфиладу парадных комнат и вернулся в зал, войдя с противоположной стороны. Юлия в гордом одиночестве стояла возле стены, небрежно обмахиваясь веером и с деланно добродушной улыбкой наблюдая за танцующими парами. Она изо всех сил старалась казаться невозмутимой, но глаза, из которых то и дело вылетали грозовые молнии, выдавали ее состояние.
Рассудив, что дальше тянуть уже некуда, Матвей оправил перед зеркалом фрак и быстро подошел к Юлии.