— Я пришел, чтобы сообщить вам великую новость, — начал он, торжественно взирая на присутствующих, потом остановил свой взгляд на сосуде с содой. — Наша божественная царица стала регентшей царства.
— Бесконечна мудрость Атона! — воскликнул бальзамировщик.
Ремесленники подняли головы и хором повторили:
— Бесконечна мудрость Атона!
— Наша божественная госпожа, — продолжал Уадх Менех, — послала меня, своего покорного слугу, к вам узнать, как продвигается работа.
Писари записывали все сказанное на папирус.
— Мы уложимся в отведенное время, — ответил бальзамировщик.
Уадх Менех склонил голову с жалкими остатками волос.
«Избыток жира, — подумал про себя мастер бальзамирования. — Когда он попадет в мои руки, я его хорошенько почищу».
— Значит, через девять недель.
— Через девять недель.
На этом они распрощались.
Один из бальзамировщиков начал говорить о том, что власть в царстве окончательно перешла к женщинам. Сначала женоподобный царь, а теперь еще и регентша появилась!
Асехем сделал вид, что ничего не слышит. Подойдя к телу Эхнатона, он попробовал вставить глаз в одну из пустых глазниц. Потом отошел, чтобы полюбоваться эффектом. Вид был устрашающим. Один из бальзамировщиков так и застыл с открытым ртом.
— Кажется, что он смотрит на нас! — взволнованно воскликнул он.
— Да еще и видит! — прошептал Асехем.
На втором этаже Царского дворца друг напротив друга на вышитой циновке в центре огромного зала сидели мужчина и женщина. Они завтракали. Слуги, поставив блюда на стол, тут же удалялись за пределы слышимости голосов своих господ.
— Скоро нужно будет представить священнослужителям и народу Тутанхатона, — сказал Ай, обгладывая ножку жареного голубя.
Нефертити никак не отреагировала на это замечание, даже бровью не повела. Она медленно жевала голубиную грудку. Завтрак в основном состоял из жареной птицы и салатов. Прожевав, Нефертити сделала глоток вина.
— Это единственное оправдание твоего регентства, — снова заговорил Ай, грызя маленький соленый огурец.
В ответ — тишина.
— Ты навсегда избавишься от Сменхкары.
Нефертити посмотрела в окно. В ее памяти снова возникли события давно минувшего дня. Печальный день, в который разразилась гроза. Тогда Сменхкара царским указом был объявлен регентом. Это было немыслимо! Семнадцатилетний мальчишка — регент!
Тут она заметила наконец, что отец смотрит на нее.
— Я была бы счастлива, если бы он покинул Ахетатон, — сказала царица.
— Представление Тутанхатона в качестве фараона должно поспособствовать отъезду Сменхкары.
— Подождем конца мумификации и захоронения, — ответила Нефертити. — А мы можем отправить его в изгнание?