первого пикапа…
От затеплившейся надежды сердце забилось быстрей.
- Так ты позволишь доставить тебе удовольствие?
Она слабо улыбнулась:
- Ага.
Нико выдохнул, боль немного отступила.
- Благодарение богам. Иди ко мне, Патрисия. Ты не пожалеешь об этом.
ОНА уже пожалела. Не потому, что собралась заняться сексом с кем-то, кого
едва знала, а потому что в сердце шевельнулось к нему непонятное чувство. Они
хорошо могут провести время в постели, только вот потом он уйдет, оставив ее ни
с чем.
Та строка из Шекспира — “Лучше любить и потерять, чем не любить вообще
” — весьма спорна. Лучше жить с болью, чем с разбитым сердцем из-за того, что
тебя не любят?
Нико притянул ее ближе, пушистые крылья обволокли теплом. Страх, который она видела в его глазах, ушел, когда он нагнулся ее поцеловать.
Однажды женщина обратила внимание, что когда животное страдает от
муки, глаза его становятся далекими и отрешенными - тот же взгляд сейчас был и
у Нико. Боль, давя, атаковала экстрасенсорные щиты, пока Патрисия не стала
опасаться хотя бы чуточку их опустить. По ощущениям она походила на черную
инфекцию, что говорило о том, что страдание было адским. Никогда женщина с
подобным не сталкивалась. Ни тогда, когда впервые встретилась с Нико, ни при
встрече с Андреасом, она не замечала похожего.
Проклятие? Если Патрисия может помочь смягчить его, то кто она такая, чтобы сдерживаться?
Он резким движением приоткрыл ее губы. Нико был на вкус, как мускус и
специи, острые зубы на ее губах. Ладонь опустились вниз, обхватывая ягодицы, кончики крыльев скользнули под рубашку, приподнимая ее.
Чувствовать перья на голой коже было странно и невероятно эротично.
Нико усмехнулся, потом расстегнул ее рубашку и обнажил груди.
Скачано с сайта http://my-dream-world.2x2forum.com/
Элисон Джеймс. Смертельные искушения. Полубоги-1.
Расстегнув бюстгальтер, стянул его с нее. Все еще обнимая ее перьями, сделал шаг назад и обвел Патрисию взглядом.
Тепло, появившееся в животе, после его внимательного осмотра переросло в
благодарность. Нико обхватил ее груди руками, приподняв повыше, уставился на
напрягшиеся и потемневшие соски.
- Приподними их для меня, - сказал он.
Патрисия ахнула, однако поместила руки под грудь, когда Нико убрал свои.
Кожа под ними была горячей, а упругие полушария в ладонях – тяжелыми.
- Прижми соски большими пальцами, - произнес он, наблюдая за нею. –
Ощути, какие они жесткие и тугие.
Патрисия попробовала провести по ним пальцами, изумившись огненным
мурашкам, поползшим по коже.