— Разве ты не работаешь? — спросил Орех.
— Нет, — ответил Пятик. — Я слушаю.
— Слушаешь, как копают?
— Нет. Другое. Я пытаюсь услышать то, чего никто не слышит. Но у меня плохо получается. Оно близко. Глубоко. Листопад. Глубоко. Я ухожу, Орех, ухожу. — Голос его стал тихим и словно сонным. — Я падаю. Но там холодно. Холодно.
В темной пещере было жарко. Орех склонился над Пятиком и коснулся носом его взмокшего тельца.
— Холодно, — пробормотал Пятик. — Как… как… как холодно!
Наступило молчание.
— Пятик, — позвал Орех. — Пятик? Ты слышишь меня?
Неожиданно Пятик страшно закричал. Закричал так, что все в «Улье» от ужаса припали к земле; закричал так, как не может кричать ни один кролик на свете. Голос его стал низким и каким-то ненастоящим. Кролики, работавшие на дальнем конце пещеры, в страхе прижались друг к другу. Одна из крольчих заплакала.
— Грязные маленькие паршивцы! — выл Пятик. — Как… как вы посмели! Как… как! Пр-рочь, пр-р-рочь!
Сквозь груду свеженасыпанной земли, дрожа и задыхаясь, пробился Шишак.
— Ради Фрита, заставь его замолчать! — выпалил он. — Он сведет всех с ума!
И Орех, содрогнувшись, вцепился в Пятика.
— Проснись! Пятик, проснись!
Но Пятик лежал в забытьи.
Орех вспомнил качающиеся на ветру зеленые ветки. Ветки качаются вверх и вниз, гибкие, хлесткие. За ними что-то такое, что трудно рассмотреть. Что это? «Вода, — понял Орех, — и страх». Потом вдруг на мгновение он ясно увидел раннее утро, берег реки и несколько кроликов, чутко прислушивающихся к собачьему лаю и бряканью цепи.
«На твоем месте я не стал бы дожидаться на-Фрита. Я бы не ждал ни минуты. Да ты просто обязан идти. По лесу бегает большой отвязавшийся пес».
Дунул ветер, с деревьев посыпались миллионы листьев. Река исчезла. Орех сидел в «Улье» рядом с Шишаком и неподвижным тельцем Пятика. Царапанье стало теперь отчетливее и ближе.
— Шишак, старина, — позвал он, — делай то, что я говорю. Пойди приведи к входу Кехаара Одуванчика и Черничку. Быстрее.
Алтейка все еще сидел на своем посту. Он не двинулся с места, даже услышав крик Пятика, только сердечко заколотилось и дыхание стало чаще. Вчетвером, с Черничкой, Одуванчиком и Шишаком, они сгрудились вокруг Ореха.
— Я кое-что придумал, — сказал Орех. — Если дело выгорит, мы покончим с Дурманом раз и навсегда. Объяснять — времени нет. Дорога каждая секунда. Ты, Черничка, и ты, Одуванчик, пойдете со мной. Побежим сначала прямо. Потом на север, к подножию, и в поле. Не останавливайтесь ни в коем случае. Вы бегаете быстрее. Подождете меня возле дерева.
— Но, Орех… — начал было Черничка.