История Литвы с древнейших времен до 1569 года (Гудавичюс) - страница 220
Сеид-Ахмет еще поддерживал Михаила Сигизмундовича, но для последнего, после принятия Казимиром польской короны, уже не осталось места в Мазовии. Зимой 1449–1450 г. и в августе 1450 г. он предпринял набеги на юго-восточные окраины Великого княжества Литовского, но они уже ничего не решали. На исходе 1450 г. Михаил попал в руки казанцев, союзников Василия II, и оказался в Москве. Ему не оставалось ничего иного, как рассчитывать на покровительство сына своей двоюродной сестры. Призвав на помощь сторонников Михаила в Литве, Збигнев Олесницкий оказывал давление на Казимира с тем, чтобы тот предоставил сыну Сигизмунда I апанаж, аналогичный данному князю Швитригайло. Весной и в начале лета 1451 г. этот вопрос обсуждался Польским коронным советом и радой панов Литвы; надо полагать, что нужные связи устанавливал и Симеон Олелкович (Олелькович), посещавший в том же году Москву. Однако в июле месяце Казимир уже был в силах категорически отвергнуть все ухищрения заступников Михаила. В начале 1452 г. Михаил Сигизмундович был отравлен. Не выяснено, кто это сделал, однако было очевидно, что устранена сильная личность, мешавшая как Казимиру и группировке Иоанна Гаштольда, так и Василию II, явно бравшему верх над Дмитрием Шемякой и не желавшему из-за своего двоюродного дяди портить отношения с великим князем Литовским. Збигнев Олесницкий лишился еще одной опоры.
В 1451 г. политическое значение Михаила таяло по мере того, как предпринимались попытки решить вопрос о будущем наследстве Швитригайло – Волыни. Эта земля стала подлинным яблоком политического раздора между Литвой и Польшей, – проблемой, которая была важна сама по себе и заодно проясняла позицию общего монарха. Здоровье последнего из сыновей Ольгерда слабело, и было ясно, что близится решающее столкновение. Польский коронный совет опирался на записи Сигизмунда I, рада панов Литвы – на историческую традицию и фактическое положение. Произошедший в начале 1451 г. съезд высшей литовской знати, на котором было определено продолжить переговоры с Польшей, оценил /314/ и всю ситуацию вокруг Волыни. В 1451 г. самочувствие Швитригайло резко ухудшилось, это случилось как раз накануне сентябрьского съезда в Парчеве, на котором встретились делегации Литвы и Польши (по 12 представителей). Обе стороны были разгневаны; Иоанн Гаштольд в последний момент остался в Бресте, других литовских делегатов пришлось прикрывать самому Казимиру. Кульминацией стал юридический спор между Вильнюсским и Краковским епископами, в ходе которого Матфей предъявил оппоненту достойные логические аргументы. Договориться не удалось. Между тем, ближе к концу 1451 г., на Волынь отправилось литовское воинское соединение под командой Радзивилла Остиковича, Юрия Ольшанского, брацлавского старосты Юрши и пинского князя Юрия. Эти действия были согласованы со Швитригайло. В Луцке уже несколько месяцев жил уполномоченный рады панов, конюший великого князя Григорий Волович, заботившийся о том, чтобы самые важные административные должности на Волыни заняли верные Литве люди. Поляки уже в 1451 г. потребовали от Казимира присоединить Волынь к Польше, в Луцк был направлен их наблюдатель. Волынская знать, собравшаяся в начале 1452 г., пребывала в неуверенности, но раде панов удалось склонить ее на свою сторону предоставлением привилея о местной автономии. Привилей волынцам касался замещения важнейших областных должностей и осуществления местного права. Швитригайло заставил волынских вельмож присягнуть на верность Великому княжеству Литовскому. 10 февраля 1452 г., когда в замках Волыни расположились сторонники Литвы и литовские воины, Швитригайло умер. Почти одновременный уход Михаила Сигизмундовича и Швитригайло устранил серьезные препятствия как для рады панов, так и для самого Казимира.