– Ах, Николя, если бы я знал сам. Сначала меня заинтересовала сентиментальная история её происхождения. Затем молодая прелестница меня увлекла и я, как обычно, в таких случаях не устоял перед соблазном и потерял голову, как вы изволили выразиться – в сто первый раз.
– Убеждаюсь снова и снова: вы – не практичны, Александр, – разочарованно сказал виконт.
– Позвольте, а причём здесь моя практичность? Любовная интрижка – вот и всё! Что можно взять с неопытной провинциалки?
– Да что угодно. Например, её происхождение. Если припомните, пять минут назад, я говорил вам, о легендах…
– Да, и что же?!
Виконт вопросительно воззрился на своего собеседника:
– Александр, вашу бы любвеобильность и мастерство прожигать жизнь и деньги, да на пользу дела!
Князь не понял мысль собеседника и возмутился:
– Меня задевает ваша манера умничать, виконт!
– Не сердитесь, мой друг. Я всё разъясню. У меня есть дерзкий план, благодаря которому можно получить приличные деньги. И вашей прелестнице, внучатой племяннице Бонапарта…
– Да, нет, Николя – внучке, – поправил князь.
– Ну, да. Я и говорю, внучке Бонапарта – Марии Шеффер, отведена немало важная роль.
Александр удивлённо округлил глаза: Марии Шеффер уготована роль приманки, но в чём?
* * *
Экипаж прибыл в назначенное время и место во время. Мария вышла, расплатилась с извозчиком и огляделась: на противоположной стороне стояла карета, несомненно, женщина её узнала, она принадлежала князю.
Женщина быстрым шагом направилась к карете, её дверца распахнулась, кучер откинул ступеньку, изнутри появилась рука в белой перчатке. Мария поставила правую ногу на ступеньку, оперлась на предложенную руку, и тут же очутилась в объятиях Рокотова.
– Слава Богу, это вы… – едва успела вымолвить Мария, как страстный поцелуй перехватил её дыхание.
Князь умел сделать так, чтобы женщина потеряла голову и забыла о долге. Он начал целовать ей руки:
– О! Мария! Какое счастье, что вы пришли. Могу ли я надеяться на вашу взаимность?
Он посмотрел на женщину умоляющими глазами полными слёз и надежды.
– Да, иначе бы я не пришла, – призналась Мария.
Он вновь поцеловал её с ещё большей страстью, вложив в этот поцелуй всё своё мастерство коварного обольстителя. И это возымело немедленное действие: женщина обмякла, голова её закружилась, она желала князя прямо здесь и сейчас, ей было всё равно, что они посередине Москвы, в карете.
Через полчаса они лежали в постели в доме Рокотова, что в Хрустальном переулке, и предавались любовному безумию.
Такого Мария не испытывала никогда при соитии со своим супругом. Она была на вершине блаженства, потеряв счёт времени.